Агата порылась в складках своего черного вдовьего платья и выудила небольшой хрустальный шар. Он был настоящий, из звездного хрусталя, но такой маленький, что ничего толком и не разглядишь, разве что погоду. Агата заправила под чепец поседевшие локоны, заглянула в шар и нахмурилась.
— Какие-то непонятные осадки, — пробормотала она, щурясь, — никак не разглядеть…
Непонятные осадки? Весна в этих краях может и снегом, и градом побаловать. Это не повод не ходить на болота. Зима была суровая, из города на лечение привозили много хворых, и запасы лекарств растаяли как снег. Охотники за угрями сказали, что больные цветы распустились, значит, самое время. А то и правда вдарит мороз, погубит бутоны, и все, конец. Придется заказывать ингредиенты из города и платить в втридорога. Нет уж, подозрительными осадками меня сегодня не напугать.
Я подтянула шнуровку на юбке, махнула рукой озадаченной Агате и пошла по дороге мимо кладбища к лесу, затянутому туманом.
Запах гнили и влажной земли встретил меня, как старый знакомый. Я знала, что многие боятся болот, но для меня это было место силы и спокойствия. Шаг за шагом, я углублялась в этот мир, где каждый лист и каждая ветка могли стать частью зелья.
Мои руки уже машинально скользили по влажным стеблям, отыскивая нужные травы. «Красного мха и синеньких побольше», — эхом отозвались в памяти слова бабы Миры. Старушка любила побаловаться этой галлюциногенной смесью, надо бы поговорить с ней о вреде зависимости и все такое.
Покинув прохладную тень леса, я оказалась на краю болота. Здесь воздух стал плотным и влажным, земля под ногами — мягкой, принимая мои шаги с лёгким уступом. Передо мной тянулась топь, вода между травами и кустами казалась чёрной. Я выбрала тропу, знакомую только местным. Она виляла среди камышей, вьющихся лиан и полусонных водяных лилий, пролегая мимо старых пней.
Неожиданно тишину болота прервал звук, похожий на далекий гром. Я остановилась, прислушиваясь. «Непонятные осадки», — вспомнилась мне фраза Агаты. Надо быть осторожной. Весна в этих краях полна сюрпризов, и я знала, что любой из них может быть как прекрасным, так и опасным.
Пройдя ещё немного по тропе, я уловила пронзительный запах, который мгновенно наполнил воздух. Он был настолько едким, что на мгновение заставил меня остановиться. Смесь тухлого яйца с неожиданной ноткой ванили обволакивала все вокруг, вызывая желание немедленно отступить. Едва сдерживая тошноту, я намотала на лицо шарф.
Я затянула шнурки, вшитые в подол юбки, поднимая её выше, чтобы не запачкаться в иле. На ногах были старые, но невероятно удобные сапоги. Изношенная кожа была приятной на ощупь, а следы многочисленных странствий только добавляли им характера. Эти сапоги прошли со мной через множество болот и лесов, идеально сформировавшись по моим ногам. Они были как вторая кожа, защищая от холода, воды и каблуков неуклюжих деревенских танцоров.
Эта отвратительная вонь означала, что в топях зацвела гнилая лилия — редкий и очень ценный ингредиент лечебных отваров. Когда я была маленькой, то все время удивлялась, почему хорошие лекарства так отвратительно пахнут. Вот поэтому.
Отбросив воспоминания о доме, я спустилась в овраг. Передо мной раскинулась глубокая топь, из которой выглядывали возвышающиеся холмики, покрытые мутной водой и болотной жижей. На них, едва заметные среди обыденной зелени, росли заветные цветы.
В топях водилось полно тварей, но даже самые страшные из них — живоглоты, весной были паиньками. Они были заняты своими брачными играми и поисками укромных мест для будущих гнезд. Поэтому я без страха вонзила в топь свой посох и, используя его как опору, перепрыгнула на холм.
Погруженная в сбор, я вдруг осознала, что вокруг стало необычно тихо. Обычно болота наполнены звуками: шелестом листьев, кваканьем лягушек, жужжанием насекомых и пением птиц. Но сейчас все это как будто замерло. Я снова остановилась и прислушалась. Тишина навевала тревогу. Птицы, обычно так активно обсуждающие свои дела, вдруг замолчали. Их внезапное молчание заставило меня встревожиться.
Осторожно, я осмотрела окрестности. Ничего, вроде все как обычно. И тут я снова услышала этот звук — глубокий и рокочущий, больше похожий на рык, чем на гром. Звук, который заставил мои волосы встать дыбом и кровь застыть в жилах. Я замерла на месте, вглядываясь в туман, который, казалось, заглатывал каждый звук, кроме этого грозного рыка.
А затем мощный порыв ветра швырнул меня прямо в топь. Совсем недалеко от меня по небу промчался огненный шар и рухнул, ломая вековые деревья. Я не успела ничего рассмотреть, лежала лицом в грязь, закрывая голову от летящих веток.