— Нет! — крикнула я, выходя из-за стола к ступеням трона, — прикажите прекратить это!
Эйден медленно перевел на меня взгляд и вскинул руку, жестом останавливая стражу. Его зрачки на секунду сузились, а затем стали такими широкими, что глаза потемнели.
— Леди Элина, — попытался остановить меня Герхард, — недозволенно говорить с…
— Говорите! — голос дракона с нотками рыка отразился от стен.
— Вы предлагаете лекарю смотреть, как перед ним умирает человек? Порядочный врач никогда не допустит подобного варварства, — я обернулась на мастера Корвина, ища поддержки, но он лишь пожал плечами.
Эйден смотрел на меня не мигая. Кажется, я только что назвала его варваром? Я не это имела в виду.
— Эти люди не были бы милосердны, попадись вы им на дороге.
— Жизнь каждого человека имеет ценность, нельзя просто отравить их на глазах у толпы!
— Считайте это казнью через отравление.
— Это не казнь, а убийство. Убийство в угоду светскому представлению под названием «королевское испытание».
— Вы предлагаете посадить их в темницу и до конца дней кормить хлебом? Хлебом, который в том числе, пекут осиротевшие из-за них дети? Это справедливость, леди Эллина?
— Справедливость — это когда есть суд и приговор.
— Вы ставите решение суда выше моей воли? — Эйден поднялся с трона, и я почувствовала, как на меня падает его тень.
Нужно было как-то спасаться и срочно.
— Я лишь прошу генерала-дракона о милости, не заставлять лекарей, поклявшихся спасать жизни, наблюдать за убийством.
Эйден наконец-то перевел тяжелый взгляд сначала на Герхарда, затем на Корвина.
— Что ж, — дракон неожиданно улыбнулся, и по залу прошел вздох облегчения, — пожалуй, я растерял на войне все светские манеры. Отец постоянно напоминает мне, что я не только генерал, но и будущий правитель. Мне следует немного смягчить нрав.
Не веря своим ушам, я подняла на него глаза. Неужели мне удалось хоть что-то изменить? Если так, то все это не зря. Возможно, есть шанс, что я вылечу его и он остановит эту ужасную войну. Может поэтому судьба свела нас. Тогда смерть Виктора обретет для меня хоть какой-то смысл.
— Изменим условия испытания, — генерал жестом велел увести пленников, — мы выдадим каждому лекарю по флакону, чтобы они определили, какой в нем яд и изготовили противоядие.
Я неуверенно улыбнулась Герхарду, но тот стал еще мрачнее. Я посмотрела на Эйдена и вздрогнула, встретившись с его медовыми глазами.
— Через три дня мы снова соберемся в зале. Леди Элина и мастер Корвин отопьют яд из флаконов, а затем используют на себе изготовленное противоядие. Пожелаем нашим лекарям удачи.
— Что?! — выпалила я, но мой голос потонул в аплодисментах.
Глава 7.1
Оставшиеся моральные силы ушли на борьбу с собой. Мне одновременно хотелось плакать от обиды и орать на дракона, обвиняя во всех своих бедах. Кто бы вообще говорил о справедливости. Сначала спасай его, а потом расхлебывай.
Герхард подал мне небольшой флакон с ядом, и я сжала ладонь, борясь с желанием тут же выплеснуть жидкость в лицо генералу. Кажется, он догадался об этом по моему взгляду и довольно усмехнулся.
Ах, ему еще и весело?!
Я уже была готова сорваться, но тут один из головорезов дернулся, и стражники оттеснили меня в сторону. Пленных увели, Герхард произнес парочку торжественных фраз, и под бурные аплодисменты Эйден скрылся за дверями, а люди начали расходиться.
— Некоторым лучше никогда рта не раскрывать, — прошипел мастер Корвин.
Он был бледен, а правый глаз чуть подергивался от злости.
— И стоило рисковать своей жизнью ради головорезов, — продолжил он ворчание.
— Нашими жизнями, — поправила я его, с надеждой смотря на Герхарда.
Одноногий мажордом, прихрамывая, приближался к нам, на ходу отдавая слугам какие-то распоряжения.
Мастер Корвин оправил темно-зеленый балахон и вздохнул, качая головой:
— Мне-то ничего не угрожает. Сейчас я схожу в свою лабораторию и через час вернусь с противоядием, а вот что будете делать вы?
— Кстати об этом, — произнес подоспевший Герхард, — мы закрыли вашу лабораторию, мастер Корвин. На время испытания, конечно. Генерал распорядился, чтобы условия были равные и…
Лекарь генерала недослушал, он громко простонал и поднял руки, безмолвно вопрошая что-то у неба, а затем пошел прочь из зала, шепча все возможные ругательства. Герхард невозмутимо проводил его взглядом, а затем повернулся ко мне.
— Думаю, самое время показать ваш кабинет, леди Эллина.