— Это платье на бал? — изумилась я.
— Для испытания, — улыбнулся Амброзий, явно удовлетворенный произведенным впечатлением.
— На случай если я не пройду? Чтобы хоронить прямо в нем?
Амброзий весело рассмеялся, хотя в его глазах промелькнула тень.
— Ничего подобного, леди Элиана. Это платье, чтобы вы чувствовали себя уверенно и выглядели великолепно. Мы с вами знаем, что внешний вид имеет значение.
— Может, для некоторых. Но для меня важнее, чтобы платье было удобным, — ответила я, пытаясь скрыть нервозность.
— Так давайте примерим!
Амброзий помог мне надеть платье. Его руки были уверенными и ловкими, каждый шов и складка были на своём месте.
— Кстати, — начала я, пока Амброзий возился со шнуровкой, — что ты знаешь о свите генерала?
Амброзий на мгновение задумался, продолжая работу.
— Не так уж и много. Военные обычно не делятся своими историями с теми, кого считают предателями. Знаю, что Герхард и Жан — бывшие солдаты армии северных драконов. Жан почти год провел в плену Вальтеры. Там потерял руку. Король драконов не очень-то жалует обмен пленными, но генерал все же смог его убедить. Герхард явно из офицеров, но про него я знаю меньше всего.
— А Юджин? — спросила я, стараясь не двигаться, чтобы не нарушить работу портного.
— Юджин не воевал, — ответил Амброзий, его голос стал мягче. — Он слишком добрый и чувствительный для этого. Его определили в пехоту, но в бой он так и не пошел. Говорят, генерал буквально вытащил Юджина из петли, беднягу хотели показательно повесить за трусость.
Я тяжело вздохнула. Недаром Эйдена так любят его слуги. Это не случайная преданность, дракон ее заслужил. А мастер Корвин? Он как раз не похож на вояку.
Тем временем Амброзий взял юбку и начал аккуратно прикалывать её к лифу, проверяя каждую складку.
— А у Эйдена есть враги? — спросила я, пытаясь понять, кто мог желать ему зла.
Амброзий замер на мгновение, затем продолжил работу.
— У каждого правителя и военачальника есть враги, — сказал он. — Почему вы спрашиваете?
Я колебалась, стоило ли рассказывать о своём открытии Амброзию. Даже самого надёжного человека из окружения Эйдена могли заставить, угрожая, околдовать. Но Амброзий сидит в темнице, без права выхода, без зеркал, практически без магии. Он был единственным, кто точно не мог отравить Эйдена. А мне так нужно было с кем-то поговорить…
Глава 12.2
— Мало ли, я просто подумала, что плохо знаю его окружение, к тому же мастер Корвин меня смущает, — тянула я время.
Амброзий вздохнул, оставил юбку и встал передо мной, сложив руки на груди.
— Я все равно не могу так работать, ты ерзаешь и нервно топаешь ногой, — за спиной Амброзия едва заметно колыхались огненные крылья, похоже он уже начинал сердиться.
— Ничего, просто переживаю.
Я хотела увильнуть от ответа, но сапфировые глаза феникса искрились, магические существа отлично чувствовали ложь. А еще меня вызвали красные уши и искусанная губа. И я сдалась:
— Эйдена, то есть Его Высочество генерала Эйденбрана отравили! — выпалила я, и поток мыслей водопадом полился наружу, — да, он добр к людям и вроде как милостив, но он дракон. Драконы подчинили людей, и многим это не нравится, ведь так?
Я попыталась сделать шаг и поняла, что все это время стою на большой кадке, как на подиуме. Я даже не помнила, как здесь оказалась.
— В общем, три вопроса: кто его отравил; зачем его отравили; чем его отравили?
Кадка была небольшой, но я умудрялась по ней переступать, так как стоять на месте было совершенно невозможно.
— К счастью, я почти уверена, что знаю яд.
— Элиана, осторожно, — феникс подал мне руку потому, что я чуть не слетела с постамента, запутавшись в шлейфе.
— О, спасибо, — я посмотрела в сапфировые глаза феникса, в них была досада и ни капли удивления.
— Все это очень интересно, но вы не могли бы замереть, — строго сказал он, — я натыкал в юбки булавок и не хочу, чтобы первая и единственная леди замка превратилась в ежа.
— Вы слышали, что я сказала только что? Эйдена отравили.
Феникс пожал плечами, помог мне спуститься с кадки и вернулся к шнуровке.
— Я при дворе горных драконов не первую сотню лет, дорогая. Похищения, отравления, интриги — моя стихия. Интересно, как вам удалось узнать о яде, когда даже лекарь не в курсе.
— Именно! Что, если он замешан? Делает вид, что все хорошо, тянет, пока не станет поздно?
Амброзий ослабил шнуровку, и я вздохнула полной грудью. Очень хотелось принять можжевеловой настойки и закусить синенькими ягодками, которые так любит баба Мира. Надо обо всем рассказать Эйдену и пусть разбирается сам.