— Эйден, он бы меня не бросил! Поверь. А татуировка… мне сказали, что она светится потому, что я его до сих пор не отпустила. В моей душе он жив. Иногда мне кажется, что он вот-вот войдет в дверь. Я говорю с ним, он мне снится. Татуировка светится из-за меня. Понимаешь?
— Нам пора, — сухо сказал Эйден.
Я посмотрела на него и вздрогнула. Дракон выглядел мрачнее ночных гор, медовые глаза потемнели, стали цвета лесного ореха. И хоть со стороны он выглядел довольно спокойным, необычная резкость движений выдавала его раздражение.
Нужно было что-то сказать, но слова рассыпались, никак не складываясь в предложения. Да еще и татуировка предательски мерцала, что мне впервые захотелось ее стереть.
Эйден подал мне широкое выстиранное полотенце с бережно заштопанными дырами. Я осторожно взяла его, вылезла из купели вытираясь.
После горячей ванной горный воздух уже не казался ледяным, он был освежающе прохладным. Я вытянула вперед руку, любуясь паром, поднимающимся от кожи. Над головой уже светили яркие звезды, а рельеф гор скрыла темнота, остался только величественный контур шпилей.
— Поторопись, нам нужно вернуть тебя в камеру до обхода, — буркнул Эйден.
По спине пробежал холодок, стирая приятную негу после купания.
— Что?! Ты вернешь меня в темницу?!
— Конечно, — ответил генерал, не глядя протягивая мне одежду.
— За что?! Я же ни в чем не виновата.
— Знаю, — пожал плечами Эйден, — но не я отдавал приказ и не мне его отменять.
Я вырвала одежду из его рук и принялась спешно одеваться. И зачем я так разоткровенничалась с ним? Может быть, Эйден прав? Я вижу в людях только хорошее, и он не исключение. Вдруг наш разговор — это хитрый допрос. Буду пленницей до конца своих дней, как феникс Амброзий. Удобно. Тюремный портной, тюремный лекарь, осталось завести тюремного менестреля.
Я с трудом натянула на себя платье, но зашнуровать его не смогла. Я выворачивала руки и так и сяк, но шнуровка не поддавалась. Эйден со вздохом подошел ко мне, положил руки на плечи, провел горячими ладонями по спине и небрежно затянул корсет. От его прикосновений мне стало тепло, а к глазам снова подступили слезы. Ну почему все так сложно?
Эйден подал мне ботинки, я влезла в них и потопала вперед. Я планировала вернуться в темницу с высоко поднятой головой и на своих двоих. Мы молча шли обратно по пустым коридорам. Но с каждым шагом напряжение только росло. Никогда не думала, что тишина может быть такой громкой.
Похоже, даже охранники заметили, что что-то не так. Они вытянулись по струнке, переглянулись и ничего не сказали. Эйден обогнал меня уже у камеры, открыл передо мной решетку, будто этот жест можно было счесть вежливым. Ничего себе галантность, невиновную девушку провожать за решетку, так что я схватилась за прутья и демонстративно захлопнула дверь в камеру перед носом дракона.
Эйден вздохнул, собрался было уходить, но все же задержался, обернулся и произнес:
— Любовь нужно отпускать вместе с человеком, Элиана. Иначе в жизни не останется ничего, кроме боли. Я знаю о чем говорю, поверь.
Глава 15.5
Эйден ушел, прежде чем я нашлась что сказать. Что значили его слова? Может быть, он тоже кого-то потерял? Что я вообще о нем знаю? И с чего я решила, что у меня монополия на боль утраты? А если он до сих пор один потому что потерял кого-то и не может отпустить, как я Виктора? Почему-то эта мысль показалась мне особенно неприятной.
— Элиана, все хорошо?
Послышался из стены тихий голос Амброзия.
Что я могла на это ответить?
— Не знаю. Я надеялась, что мы поговорим и меня отпустят…
— Вас не выпустят отсюда, — в голосе Амброзия послышалась горечь, — Король горных драконов жестокий тиран.
— Эйден найдет способ, — я хваталась за последнюю коломенку.
— Если Эйден пойдет против отца, то его ждет та же участь! Думаете, он его пощадит?
Я вспомнила, с какой силой Таргос впился когтями в запястье Эйдена. А если из-за меня Эйден пострадает? Вдруг он решит заступиться за меня и король решит, что это измена?
— Что же делать, — прошептала я.
— Бежать.
Я осмотрелась. Куда бежать, как? Прутья у решетки в три пальца толщиной, а единственное крохотное окошко было под потолком, но даже если до него добраться, голова не пролезет. Обмануть охранников? Прикинуться мертвой?
— Как? Как бежать-то? — я со вздохом рухнула на постель, — нет, раз уж суждено погибнуть здесь, я приму это с достоинством.
Правда в свои слова я верила с трудом. Вспомнился стальной взгляд короля Таргоса, серые лица людей, лишившихся Дара, столб черного дыма на месте любимой Академии.