В день мы принимали несколько десятков заболевших. И все они жаловались на одно и то же. Им было больно глотать, гланды их опухли, температура превышала привычную и нормальную, а ломота в теле не позволяла нормально двигаться.
— Это же ангина, — пожимала плечами я, исследуя горло одного из несчастных и подзывая господина Уоррена. — Посмотри на этот налет и гной.
К сожалению, про обычную ангину, хорошо знакомую, в Терралии никто не слыхивал.
Простуда, чахотка — об этом жители Лавенхейма знали. А ангина, та самая, простейшая ангина, которая при неправильном лечении вызывала множество осложнений, оставалась для них загадкой.
— Кашель, выпиши настойку, — бурчал целитель.
— Но она ему не поможет, — отнекивалась я.
Да, у кого иммунитет крепкий, им ничего по существу не грозило, ангина пройдет за неделю, может быть за две. А кто похвастаться им не мог? Между прочим, она-то и вызывала остро ревматоидную лихорадку, от которой страдал наш герцог. А еще в моей практике был случай, когда здоровый мужчина схватил инфаркт. Нет, с этим заболеванием шутить нельзя, оно не менее опасно, чем пневмония или заражение крови.
Грешным делом, я подумала, что это я принесла ее. До моего появления в Терралии никто ничем подобным не болел, не было данных. Но я быстро отбросила подобные мысли.
Во-первых, переместившись в новый мир, я была абсолютно здорова. А во-вторых, господин Бриленд умудрился ее как-то подцепить задолго до моего появления. Наличие стрептококков в его крови я доказала доподлинно.
— Мэтисон, я тебя не спрашиваю, — зверел натурально Роберт. — Или дай лекарство, или уезжай в столицу. Практику, так и быть, я тебе подпишу. В деньгах не потеряешь.
Предложение было щедрым, а Уоррен орал настолько громко, что и другие посетители выпрямили шеи.
Почему бы и нет? Я мечтала помогать жителям, хотела, чтобы мой труд не был напрасным, но они меня боялись. Роберт думал от меня избавиться, а Его Светлость вел себя, словно подросток — мы так ничего толком и не обсудили. Да, поездка в Брекенридж стала бы спасением для меня.
Но...
На одной из кушеток, в ожидании приема сидела леди Портер:
— Господин Уоррен, я не ослышалась? Вы хотите лишить нас талантливого целителя?
— Маргарита, ты неправильно меня поняла, — бросил мимоходом девушке.
Не тут-то было. Леди Портер не собиралась сдаваться.
— Я неправильно поняла? Да вы издеваетесь, — обернулась на других людей девушка. — Сколько мы молчим о репутации леди Мэтисон? Бедная женщина, и она нас терпит и принимает. А вы знали, что она первоклассный лекарь? Да, она только выучилась в академии, но Роберт-то все новости от медицинского сообщества игнорирует. Леди Мэтисон, осмотрите меня, вдруг у меня тоже ваша... ангина...
— Да, — встал со своего кресла мужчина, чье имя я запамятовала. — Роберт, ты можешь продолжать злословить на девушку, но она помогла мне за пять минут, а ты прыгал больше часа. Я ценю тебя, но леди Мэтисон прислали недаром. Она профессионал своего дела.
По-моему, это был господин Фирсток, которому я вправила челюсть после неудачного эксперимента с грушей.
Один за одним поднимались те редкие жители, которым я умудрилась помочь. Их было не очень много, но в их глазах застыл такой праведный огонь, что я засмущалась.
Они были мне благодарны, они шли целенаправленно ко мне, а не к Роберту, и были готовы выполнять все мои назначения.
И как после таких речей отказываться от должности и сбегать в Брекенридж?
— Довольна собой? — прошептал разгневанный Роберт.
Да, я будто бы обрела второе дыхание. Я то полагала, что в Лавенхейме меня возненавидели.
— Или ты перестаешь игнорировать меня, или мы делим практику. Видно, — выдохнула, обращаясь к старшему лекарю, — что твои настойки им не помогают. У нас эпидемия. Открывайте третий этаж. Тяжело больных отправим на него, других по домам и выпишем лечение.
Господин Уоррен не хотел соглашаться, по лицу было видно, но количество пациентов повергало в шок его седую голову. А если учитывать, что у всех на гландах виднелись признаки ангины, ему пришлось признать мою правоту. Ну, или по крайней мере сделать вид, что признать.
— И что с ними делать? — вопрошал он.
— Пока давать обильное питье. Вызови Эви, прикажи, чтобы надела маску, пользовалась отдельными приборами и постоянно мыла руки. А я пока вернусь в усадьбу, — вздохнула я.
Это было местами неправильно. Эви — молодая мама, которой чужие болезни вообще не уперлись. Но она оставалась талантливой медсестрой. Она не пройдет мимо, поможет. Даже обидится, если мы ее не позовем. За это я ее ценила.