Последняя мысль снова выбила меня из колеи. Да что происходит то? Я и собственные разработанные составы записывал в блокнот, потому что не мог вообще ничего запомнить. Здесь же нате вам. Ходящая энциклопедия.
– Благодарить то, боярин, не надо, – оторвал меня от размышлений Петр. – Коль не затруднит, осмотри моего отрока, захворал он.
– Какие симптомы? – на автомате спросил я.
– Чего? – удивился Петр.
– Чем захворал отрок? – поправился я.
– Так на то лекарь и надобен, чтобы болезнь распознать, – степенно сказал Петр. – Мы ж простые смертные, откель знать то можем?
– Опиши подробно, что происходит с отроком твоим, – пытался я максимально упростить купцу задачу.
– В жар кидает, – вздохнул купец. – Трясет всего, потом покрывается, не успевают обтирать да рубаху менять. Слаб стал, встать не может.
– Давно началось? – интерес проснулся довольно быстро.
– Так уже сегодня пятый день, как, – в голосе Петра слышалась тревога. – Я как уезжал третьего дня, уже слег он. Хотел остаться, так не отвезти товар нельзя. Все по миру пойдем, если торговать перестанем.
– Плохо, конечно, что пятый день без лечения, – сказал я задумчиво. – Ничего, сейчас осмотрю твоего сына да назначу лечение. Выкарабкается.
– Дай, Боже, отроку моему здоровья! – Петр размашисто перекрестился.
Я невольно напрягся, потому что в общем-то был атеистом. И понятия не имел, как себя вести в таких ситуациях. Надо ли обязательно перекреститься после того, как другой сделал то же самое? Сказать что-то?
Хорошо, что Петр сам решил вынести вердикт.
– Поди ты еще и некрещенный в веру православную, – неодобрительно промолвил купец, качая головой. – В заморских краях Бога не чтут вовсе…
– Не чтут, верно говоришь, – закивал я быстро.
Лучше соглашусь. И так непонятно, где оказался, еще и врагов наживу.
– Один отрок у меня, – после паузы заговорил Петр и в голосе слышалась хорошо спрятанная боль. – Матерь его умерла во часе рождения.
«Мать умерла при родах», – мозг на автомате переводил.
– Белокурый, глаза лазоревые, тонкий такой весь в матушку…, – голос грузного и строгого с виду купца потеплел.
– Сколько лет отроку, – тихо спросил я.
– Шестнадцать, как исполнилось, – сказал Петр, понурив голову. – Все, что у меня осталось. Если и он уйдет, не знаю, что делать буду…
В любви купца к единственному сыну сомневаться не приходилось. Такое сложно скрыть, я невольно почувствовал жалость и желание помочь. Так, надо собраться. Все-таки я медик, хоть и в другой эпохе.
Глава 7. Первое лечение
Пройдя заставу в Старице, мы довольно быстро добрались до дома Петра. Было ранее утро, навстречу выбежал, как я понял, конюх. Немолодой, но и не старый. Длинная плотная рубаха, перехваченная веревочным поясом. Лицо обветренное, суровое, с грубыми чертами.
– Батюшка, Петр Ильич, с ночи вас дожидаемся! – говорил быстро конюх. – Отрок! Все хуже ему, жаром горит, все напрасно!
Последняя фраза запустила невидимый механизм, который, есть у каждого ученого, связанного с медициной. Желание спасти пациента.
– Отведите меня к отроку! – быстро скомандовал я.
Мужчина с удивлением посмотрел на меня, однако вступил Петр.
– Тимка, проводи лекаря заморского к Елисею, – сухо сказал Петр. – Да распряги коней, поставь в стойло, замотались бедные.
Я, не дожидаясь Петра направился ко входу в избу. Внутри было достаточно тепло. Разглядывать убранство дома не было времени. По симптомам, описанным купцом, да и по лицу конюха я прекрасно понимал, что ситуация крайне опасная. Умереть от гриппа в шестнадцатом веке было легко, особенно если не лечиться. В первой комнате, куда я зашел, стояло несколько лавок. Увидев крюки для верхней одежды, я снял и повесил то, что было на мне надето. Только при свете в избе разглядел собственное одеяние.
Пиджак очень странной формы, сужен в талии и расширяется вниз. Наверное, в этой эпохе я и правда принадлежу к боярскому роду, потому что застегивалось одеяние золотыми петлицами на эмалевые пуговицы.
Узкие штаны были заправлены в сапоги.
«Знать бы, кто распределяет подобные путешествия, обязательно спросил бы, почему обязательно такой нелепый наряд давать?» – подумал я.
Позже я научился называть правильно предметы одежды, в том числе и кафтан. Только в то утро некогда было думать про одеяние.