– Господин, губной староста! – размеренно заговорил Петр. – Ничего плохого заморский лекарь не сделал, спас отрока моего, Елисейку, от верной смерти. Лекарства умеет делать такие, что людям помогают.
– Откуда взялся лекарь? – спокойно спросил староста.
– Дак я возвращался с Москвы давеча, – ответил Петр. – И он на дороге сидел. В заморской одежде, с футляром и сумкой лекарской. Все как положено. Думаю, ехал по приказу назначенный в город наш, видно по дороге с телеги свалился, да головой ударился. Плохо помнит.
«Так, Петр и правда придумал мне классную легенду, – быстро подумал я. – Держаться надо версии, что ничего не помню».
– Что по поводу зельев, о которых Яков говорит? – строго спросил староста. – Лекарь смешивал яды бесовские?
– Господь с тобою, плетет Яков языком, что попало, – в сердцах вступил Федор, стоявший позади Петра. – Сам лично все видел, да и девка видела. Заморский лекарь соскреб плесень с хлеба ржаного да с вином смешал. Сказал, заразу убивает. Помирал отрок уже, горел от жару. Вот второй день даем, сидит, здоровый весь. Излечил лекарь сына Петра, слава Господи.
– Принесите сюда зелье, – потребовал староста.
Я решил пока молчать, подумав, что следует отвечу, когда спросят. Агафья, стоявшая у самых дверей, побежала в горницу и быстро вернулась с сосудом, который по моему назначению стоял в тепле у печи.
Губной староста осторожно взял сосуд, поднес к лицу и понюхал.
– Пахнет плесенью да вином, – проговорил староста. – Ну так ничего не написано против того, чтобы порченный хлеб с вином смешивать. Полно суматоху поднимать, Яков, да людей служилых от дела отвлекать!
Обиженный аптекарь поджал недовольно губы, и по выражению лица я понял, что такие мелочные люди ничего не забывают. Мне это еще аукнется.
– Лекарь раз прислан в Старицу, должон по всем правилам отметиться и занять свое место, – посмотрел наконец на меня мужчина.
Цепкий взгляд полицейского перепутать ни с чем невозможно. Наверное, это и правда профессиональная способность такая.
– Как звать-то тебя? – спросил губной староста.
– Иоганн, – коротко ответил я. – Прибыл из Голландии.
– Иван по-нашему, – вмешался Петр.
– Басурманские зелья готовить умеешь? – взгляд старосты и правда пронизывал насквозь. – Аль уверен, что вреда не будет?
– Господин староста, – попытался я уважительно. – Совершенно точно от лекарства, которое я дал сыну Петра, вреда не будет. Сами сказали, хлеб заплесневелый да вино смешаны. Раствор убивает всякую заразу.
– Такие зелья знать надобно с дьяволом якшаться! – так и знал, что местный аптекарь просто так не успокоиться. – Где это видано пропавший хлеб да вино отроку давать? Сразу в могилу загнать больного!
– Токмо от зелья лекаря заморского Елисейка выздоровел, – грозно сказал Петр. – От твоих же всех советов к утру тому помер бы ужо!
Ну на моей стороне был один из сильнейших аргументов, отец будет защищать того, кто спас горячо любимого сына.
– Яков последний раз повторяю, перестань народ смущать! – прикрикнул губной староста. – Лекарь прислан, значит лечить людей будет.
– Господин староста, не судите лекаря, он мне жизнь спас, – раздался тонкий мелодичный голос, и все повернулись.
В дверях держась за косяк в длинной льняной рубахе стоял Елисей. Я невольно порадовался, хотя он был еще слишком слаб, чтобы вставать.
– Плохо совсем было, горел весь, не выжил бы я, – на удивление подросток хорошо понимал собственное состояние. – Лекарь сделал нужное зелье. Зараза отступила, вылечился я. Не трогайте его!
По реакции присутствующих я понял, что не только на меня действовал взгляд отрока завораживающе. Необычайная ангельская красота, почти прозрачные лазурные глаза и мелодичный голос невольно успокаивали. Староста закивал головой, так как получил доказательства из первых уст, собственного, самого больного. Якову пришлось сдержать свою злобу, насупившись он отступил назад к входной двери и опустил голову.
– Раз к нам в город назначен, грамота рекомендательная при себе должна быть, – степенно сказал губной староста.
– Само собой, – повеселел Петр. – И футляр, и сумка лекарская при нем были, лично видел. Документы нужные значится там и должны быть.