Не сказал. Решил поиграть в сыщика. И доигрался.
Когда староста ушел, было уже и правда очень поздно. Глаза просто закрывались от усталости. Не заметил, что Агафья слышала весь разговор.
– Господин лекарь, – тихо спросила девушка и я резко повернулся.
Агафья стояла у стола, сворачивая и разворачивая льняное полотенце, которым вытирала посуду. Привычки редко меняются, я понял, что, когда девушка говорит тихо и что-то перебирает в руках, явно хочет что-то сказать.
– Говори, Агафья, – коротко сказал я, сил на вежливость уже не осталось.
– Вы сказывали про девиц, да про Елисейку нашего, – осмелела девушка. – Худы все больно, да высокие. Белесые да светлоглазые.
– Да, говорил, – усталось быстро улетучилась.
– Надобно вам поговорить с монахом, который Елисейку и меня грамоте обучал, – с уверенностью сказала Агафья.
– Зачем? – удивился я.
– Так он сказывал историю о людях белесых да высоких, – сказала девушка. – Таки люди токмо на Руси и были, давным-давно пришли далече, с самого края северного. Сказывал, что расселилися люди северные в городах да селах. Женилися, детей рожали, да смешалися со здешним народом.
Я не мог выдохнуть, как будто кто-то ударил под дых,
– Как зовут монаха? – с трудом проговорил я.
– Корнилий, – ответила Агафья. – В монастыре он, в Успенском.
– Спасибо большое, Агафья, – наконец выдохнул я.
Я долго лежал в кровати не только из-за насыщенного событиями дня. Господи, я просто обязан поговорить с монахом, как на небольшой территории встречается определенный генетический тип людей. За которыми убийца и гоняется. Читал же исследования про особенности генетического кода русских. Что если я нашел основу? Происхождение народа от редкой северной расы? Картина с ангельским лицом и кристально-чистыми невинными глазами. Подростка, который, как я думал, и должен стать шестой жертвой.
Глава 22. Здравие государя
Наверное, я все же согрешил в прошлой жизни. Потому что уже почти неделю в новом для меня мире я каждое утро просыпался от громких голосов. Да и новости были обычно не из приятных. По моим расчетам убийства быть не могло в субботу утром, если убийца придерживается срока в трое суток.
Кто еще мог прийти до завтрака?
Вздохнув, я надел кафтан, проверил футляр на поясе и взял сумку. Похоже я теперь всегда должен так буду делать. За лекарем приходят только по делам медицинским. Войдя в горницу, я увидел сотника в сопровождении конных стрельцов. Господи, за всеми этими убийствами да расследованием, я почти забыл, что государь российский принимает противоядие!
– Помогло? – даже не поздоровавшись спросил я.
– Государь всея Руси милостью Божией на улучшение пребывает, – размеренно сказал сотник.
«Поправляется, значит», – непроизвольно выдохнул я с облегчением.
– Отлично, – вслух сказал я. – Лекарство, что я приготовил продолжать давать строго по расписанию. Должно хватить еще недели на две.
– Мы прибыли сопроводить тебя, лекарь, – проговорил сотник. – Великий государь воочию видеть повелел.
Непроизвольно я напрягся. Жизнь научила, что благодарят обычно заочно, для наказания же вызывают лично. К начальству по хорошему поводу не вызывают, только если возникли серьезные проблемы.
Отказать конному отряду, я, разумеется, не мог, поэтому оставил свои мысли при себе. Не зря взял сумку. Вздохнул и пошел за сотником.
Почти привык забираться в повозку. Да и не только. Я все чаще ловил себя на мысли, что слишком быстро освоился в шестнадцатом веке. Не просто смирился, нет, мне нравилось все. Я с удовольствием выходил во двор на свежий воздух и смотрел на невысокие деревянные избы, поля, лес. Вместо бешенного ритма крупной столицы, бесконечного движения машин и грохота, здесь попадал в таинственную тишину. Можно было услышать пение птиц, почувствовать запах травы, вместо бензина, постоять и просто расслабиться.
В этом времени не было гонки, и даже несмотря на страшные события, которые здесь меня сопровождали, я влюблялся в размеренный стиль жизни.
Ехали мы примерно час, как и в прошлый раз. Все это время я смотрел в окошко на необъятные поля, на покрывающиеся золотом деревья. Вдыхал утренний осенний воздух и странным образом ощущал, что я попал домой.
Жаль поездка быстро закончилась. Тревога по поводу встречи с самим государем не помешала мне остановиться и еще раз полюбоваться золотыми и синими куполами Старицкого Успенского монастыря. От белых стен отражались лучи осеннего солнца, и монастырь казался мистическим дворцом.