— Так нужно, — скромно ответил я, — от разбойников.
— Но подумал ли ты, что охрана не спасёт тебя, если будет большая война, а ты окажешься не на той стороне?
— А зачем мне оказываться на чьей-то стороне? — попытался я включить дурака.
— Да затем, что на заборе сидеть нельзя, жопа порвётся! — барон хохотнул, — потому что тебя будут и те и другие врагом считать, а в результате поймают и повесят. Ты даже ремеслом своим прикрыться не успеешь, хоть оно и велико, не спорю. Знаешь, как скоры на расправу люди, уставшие от войны? Причём, я говорю о благородных господах. Это отребье с пиками тебя даже вешать не станет. Придумают что-то поинтереснее.
— Хотелось бы знать, кто и с кем? — начал я предметный разговор.
— Уже лучше, — он кивнул, — теперь вспомни, что у нас с королём?
— Он стар и болен, — не задумываясь, ответил я.
— Ещё бы тебе не знать, ты ведь его лечить попёрся. Так?
— Не уверен, что доеду, — я попытался соскочить со скользкой темы.
— Допустим, доедешь. Допустим, вылечишь. А дальше что? Сколько он проживёт? Вот именно.
— Но наследник ведь есть? Брат его? Или я что-то путаю?
— Нет. Не путаешь. Брату его лет столько, сколько и мне, а здоровьем весьма крепок. Но династия уже четыреста лет наследует по прямой линии, это ты тоже должен знать.
— Но, что делать? — затравленно спросил я. Чего он пристал ко мне с династическими спорами? Я простой доктор.
— Ага, тоже задумался? Так я тебе объясню, — начал он, выливая себе в глотку уже третий кубок. Всё же быть на розливе даже выгодно, можно тайком «обделять» себя. Не так быстро под стол упаду. — у короля было два сына. Законных. От его покойной жены. Они уже умерли, пусть их души покоятся с миром. Но есть ещё один сын. Незаконный. Бастард. От любовницы. Он молод, лет пятнадцать, или около того. Так вот, очень многие не прочь видеть на троне его. И сам король, что характерно, тоже. Теперь понял?
— Понял, но причём тут я. Будет большая драка?
— Не просто драка. Как же с вами трудно? Каждая такая драка — это ещё и передел собственности. Кто победит? Тот, за кем пойдут вассалы. А как привлечь вассалов? Пообещать что-то. А что нужно и герцогу, и рыцарю, и даже командиру голодранцев-наёмников, которых я так ненавижу, но вынужден содержать?
— Земля?
— И титул, — закончил он, — ты не так безнадёжен. А если война будет быстрой и кровавой, то будет, откуда брать и земли и титулы. Они освободятся. Предыдущие хозяева будут убиты или изгнаны. Так вот, уже сейчас идёт мышиная возня. Герцоги и графы привлекают баронов, бароны — рыцарей, те и другие нанимают пехоту или, хотя бы, занимают на это деньги у банкиров.
— Так…
— Что так? — рявкнул он. — В отличие от других я понимаю, на что способен хороший врач, а ты именно такой. Ну не получится у тебя не встать ни на какую сторону, помни это. А в зависимости от того, за кого ты будешь, тебя ждёт казнь, либо награда. Да не просто мешок серебра, а именно титул и земля. За то, что штопал благородных господ.
— А на чьей вы стороне, ваша милость? — последний кубок вина был лишним, и я здорово осмелел, — или тоже торгуетесь?
— Нет! — он вдруг скривился, как будто сладкое вино в его бокале внезапно прокисло, — я выбор сделал, я с королём и его сыном. Более того, сделал всё, чтобы об этом знали все остальные.
— Вы хотите, чтобы я присоединился к вам? Был рядом с вами на этой войне?
— И ты, и эти твои чёртовы охранники. От них, думаю, тоже толк будет.
— Что ж, думаю, когда начнётся война, я так и сделаю.
— Смотри, как бы не было поздно, — он вылил в себя остатки вина, разлив половину на меховой воротник. — А теперь ступай, иди к своим людям, хорошо подумай и прими решение.
— Всё же, зачем я вам? Человек с отрядом в три десятка рыцарей был бы полезнее, а у меня только пятеро, да и то, воины так себе.
— Я много воевал, много видел. Видел не раз, как отличный воин погибает от подлой стрелы. Да не потому, что она его убила, а потому что лучник макнул наконечник в дерьмо. Погибает в страшных мучениях. И ещё я видел, как от этого спасали. Один раз. Ты. Иди.
Уже выходя из залы в услужливо распахнутую стоящим снаружи слугой дверь, я, наконец, задал вопрос, который отчего-то не пришёл мне в голову раньше:
— А гномы за кого будут?
— Эти недомерки? Конечно, за короля. Более того, биться будут до последнего. Пока их там, на севере голодом не уморят.