«Я видел, на что она способна,» — подумал он, заставляя себя успокоиться. — «Это не обычная жертва. Не тупая дичь, которую можно завлечь в ловушку. Она сильнее меня — по крайней мере, пока.»
С каждым шагом его человечность отступала всё дальше, но не в пользу безумия, а уступая место холодной, расчетливой жестокости. Он становился не просто зверем, жаждущим крови, а опасным хищником, способным выжидать, изучать, планировать. Он начал осознавать новую иерархию этого мира — где сверхлюди делились не только по типам способностей, но и по силе. А значит, ему нужно стать сильнее. Гораздо сильнее.
«Придет время, и все они будут у моих ног,» — подумал он, мысленно выстраивая план. — «Но сначала нужно изучить их слабости. Выяснить, как работают их способности. Найти предел их возможностей.»
Леха понимал, что теперь должен действовать не как импульсивный ботаник, дорвавшийся до власти, а как стратег, выстраивающий долгосрочную игру. Торжковский рынок станет его лабораторией, а эти трое — первыми подопытными в его восхождении к настоящему могуществу.
Глава 5
Монстр из прошлого
Палец замер на спусковом крючке, а взгляд намертво приковался к бледному лицу Рогова.
Это был он. Те же холодные, серые глаза с неестественным блеском, будто за человеческой радужкой скрывалось нечто чуждое этому миру. Тот же тонкий шрам, рассекающий левую бровь — память о каком-то давнем бое. Та же манера слегка наклонять голову вбок, изучая потенциальную жертву. Сука, даже запах тот же — смесь дорогого одеколона и чего-то металлического.
Рогов. Кукловод. Лидер банды «Немертвых», державший в страхе весь Северо-Западный округ. Монстр, для которого человеческие жизни были лишь фишками в игре. Чудовище, которое Ваня буквально раздавил телекинезом, сжав кулак и превратив его тело в кровавое месиво. То самое существо, ради уничтожения которого я пожертвовал своей жизнью.
В висках застучала кровь, а в памяти всплыли все те ужасы, о которых мне рассказывали выжившие. Как Таня из Приморского говорила, что видела женщину, которая рыдала, но собственными руками душила своего сына, пока Рогов стоял рядом. Как эта женщина кричала и умоляла остановиться, но её тело не слушалось — руки продолжали сжиматься на тонкой шее подростка, а лицо застыло в беззвучном крике.
История Кати, жены нашего самого сильного Телекина — Вани. Хмурый рассказывал, как её несколько дней держали в плену и насиловали, а после убили и приковали к воротам базы «Немертвых». Когда она обратилась, её тело начало разлагаться — кожа посерела и обвисла, а глаза затянула белесая пленка. Ваню притащили силой, привязали к стулу и заставили смотреть на то, во что превратилась его жена. Он рвался на цепях, кричал, но ничего не мог сделать. А Рогов стоял рядом и спокойно объяснял, что так бывает с женщинами, которые осмеливаются прятаться в день, когда он выбирает себе «девочку на неделю». Ему было плевать, что Катя принадлежала другому — в мире этого больного Кукловода существовала только его воля.
Борода с пустыми глазами, послушно отрывающий голову своему лучшему другу, Мелкому, во время нашей засады. Кровь фонтаном била в небо, окрашивая асфальт в ржаво-алый цвет, пока парень ещё дёргался в предсмертных конвульсиях. А потом Борода пришёл в себя и увидел, что натворил. Его крик, нечеловеческий вой раненого зверя, до сих пор стоял у меня в ушах.
И так десятки, сотни изломанных судеб, о которых говорили выжившие. Деревня, которую «Немертвые» сравняли с землёй просто потому, что местные не поделились едой. Колонна беженцев, расстрелянная из пулемётов за попытку пройти через территорию Рогова без разрешения. Девочка, лет четырнадцати, с отсутствующим взглядом и синяками по всему телу, превратившаяся в игрушку «правой руки» Рогова.
Я помнил все эти истории, все жуткие слухи, которые всегда оказывались правдой. Помнил шепот выживших: «Лучше убейте сразу, только не отдавайте Кукловоду». Помнил рассказы тех редких счастливчиков из отряда Лисы, кому удалось вырваться из его ментального контроля — они говорили о пустоте внутри, словно их души выпотрошили, а тела наполнили ледяной жижей. Их дрожащие голоса, когда они описывали, как Рогов копался в их разуме, выуживая самые сокровенные страхи и желания, а потом использовал их как оружие.
А теперь эта тварь стояла прямо передо мной. Живая. Дышащая. В дорогой кожаной куртке и с выражением спокойной уверенности на лице. Человек, ради уничтожения которого я пожертвовал своей жизнью, теперь оказался в нескольких шагах. И что ещё хуже — рядом с ним стояла моя сестра, глядя на него с уважением и доверием, не подозревая, что находится в компании настоящего монстра.