В конце коридора стоял зомби-псионик. Почти свежий труп, без явных признаков разложения, но с ужасающей аурой неестественной силы. В его мертвенно-пустых глазах мелькал странный металлический блеск, холодный и расчетливый.
Рядом с ним, как свита возле короля, выстроились пять Отожравшихся — элитная гвардия мертвяков. Двое — настоящие машины смерти из плоти, с раздутыми телами и мышцами, разрывающими кожу изнутри. Их кулаки размером с человеческую голову могли превратить череп в кровавое месиво одним ударом. Трое других напоминали оживших хищников — поджарые, с неестественно вытянутыми конечностями, словно все суставы вывернули наизнанку. Их оскаленные пасти, полные заострившихся зубов, застыли в предвкушении рывка, способного преодолеть десяток метров за долю секунды.
Все они двигались с пугающей синхронностью, как единый организм, части которого подчинялись общему разуму. Осознание ударило хуже любого оружия — передо мной Кукловод, редчайший и самый смертоносный тип зомби-псиоников. Тварь, превращающая других мертвецов в продолжение собственного тела, в живое оружие с множеством рук и клыков.
В прошлой жизни на таких охотились специально подготовленные отряды с тяжелым вооружением, и даже тогда половина бойцов оставалась растерзанными на поле боя. Сейчас я стоял один против шестерых, истощенный, раненый, на грани превращения в монстра.
— Вита, — прорычал я, не оборачиваясь, каждая мышца напряглась в ожидании атаки, — хватай Виталика и валите в аудиторию. Дверь на замок. Баррикадируйтесь.
— Но ты же не сможешь…
— СЕЙЧАС ЖЕ! — голос сорвался на нечеловеческий рык, в котором звучала вся мощь желтоглазого существа, в которое я превращался.
В моем рыке было столько первобытной, яростной силы, что Вита отпрянула. Она схватила Виталика под руку — тот уже пришёл в сознание, но едва держался на ногах — и потащила к ближайшей аудитории. Лязг закрывающейся двери прозвучал как приговор.
Кукловод медленно наклонил голову, изучая меня с холодным интересом палача, оценивающего новую жертву. В его взгляде промелькнуло что-то похожее на узнавание. А затем он молча послал свою гвардию в атаку.
Глава 8
Становление — 2
Трое быстрых сорвались с места с нечеловеческой скоростью, превратившись в размытые силуэты, и преодолели разделяющее нас расстояние за несколько мгновений. Первый атаковал горло, его когти рассекли воздух в миллиметре от моей сонной артерии — я почувствовал движение воздуха на коже, когда увернулся в последний момент. Второго я встретил прямым ударом в грудь, мой кулак пробил гниющую грудину, ломая рёбра и вдавливая их внутрь. Тёмная энергия хлынула из моих пальцев в его тело, мгновенно превращая внутренние органы в чёрную пыль.
Но я упустил третьего — тварь прыгнула сзади и со всего размаху вонзила зубы глубоко в мышцы между плечом и шеей. Я почувствовал, как разрывается плоть, когда мертвяк мотнул головой и вырвал кусок мяса. Горячая кровь хлынула по спине, мгновенно пропитав одежду и растекаясь тёплыми ручейками по коже.
Боль ударила как электрический разряд, вспыхнув ослепительным белым светом в сознании. Из моего горла вырвался звук, который не мог принадлежать человеку — низкий, утробный рык, больше подходящий раненому хищнику. Я развернулся одним резким движением и схватил мертвяка за череп, вдавливая большие пальцы в его глазницы до отчётливого хруста. Сквозь трещины в черепе я направил волну энергии Поглощения, но не успел завершить процесс.
Первый зомби атаковал снова, вцепившись зубами в моё предплечье. Его гнилые зубы легко прокусили кожу и мышцы до самой кости, а затем он дёрнул головой, как пёс, разрывая плоть и перерезая сухожилия. Артерия лопнула, и кровь выплеснулась пульсирующими толчками, забрызгивая стены ярко-алыми пятнами.
Рана пульсировала болью, но тут же начала затягиваться — регенерация Тёмного Лекаря активировалась на полную мощность. Кровотечение почти мгновенно остановилось, разорванные ткани заискрились тёмным пурпурным сиянием, и мышечные волокна потянулись друг к другу, срастаясь на глазах. Даже разорванные сухожилия восстанавливались, скручиваясь в свои природные спирали. Но эта регенерация поглощала энергию с устрашающей скоростью — каждая восстановленная клетка требовала сил, которых у меня почти не осталось.