Холодная ярость затопила сознание. Несколько дней назад эта тварь едва справлялась с контролем над пятью заложниками, а сейчас управляла целой армией мертвецов? Сколько людей она убила, чтобы так быстро подняться в уровнях? Сколько людей запытала, чтобы достичь подобного могущества? Надо было ее прикончить…
Внезапно на крыше скорой, припаркованной метрах в пятидесяти у боковой стены больницы, заметил эту суку. Эхо стояла там голая, забрызганная кровью своего мертвого ебаря. Вся в потёках засохшей дряни, как ебаная королева бойни. Ветер трепал её чёрные волосы, пока она пялилась на меня сверху, будто уже победила.
Наши взгляды встретились через разделяющее нас пространство, и её губы изогнулись в триумфальной улыбке, будто она уже праздновала победу. Эхо медленно подняла руку в издевательском прощальном жесте, затем развернулась и прыгнула с крыши машины, скрываясь от моего взгляда.
Тут же вся армия мертвецов, словно получив невидимый сигнал, синхронно двинулась ко мне. Они шли единой гниющей волной, вытягивая руки, щёлкая зубами, оставляя за собой куски отваливающейся плоти. С каждой секундой кольцо сжималось, не оставляя путей к отступлению. Против такой массы даже мои новые силы могли оказаться бесполезными — рано или поздно они просто задавили бы числом.
Я резко рванул вдоль стены больницы, выискивая хоть какую-то брешь в этой осаде. Пара особо прытких зомби попыталась ухватить меня — я снёс им черепа на ходу, даже не сбавляя скорости. Впереди замаячил бетонный забор высотой метра три? Хуйня вопрос. Разогнался и перемахнул его одним звериным прыжком, с грохотом приземлившись на другой стороне.
Орда осталась позади, но лёгкости это не принесло. Эхо знала, что я иду за ней, и, судя по всему, сделает всё, чтобы в следующий раз меня сожрали еще на подходе.
Я остановился в нескольких десятках метров от забора, тяжело дыша. Развернулся и посмотрел на возвышающуюся громаду больницы. Где-то там, на седьмом этаже, остались спасённые мной люди. Пятеро беззащитных пленников.
«Вернись к ним», — внезапно зашептал голос в моей голове. — «Они полны энергии… свежей, живой энергии. Ты чувствуешь её зов? Они ждут тебя».
Я с ужасом осознал, что действительно ощущаю их присутствие — как тёплое свечение на фоне холодной тьмы. Почти вкус на кончике языка, сладковатый и манящий. Их жизненная энергия пульсировала в моем восприятии, как маяк в ночи. Моё тело непроизвольно развернулось, рука поднялась, указывая на здание. Часть меня хотела спасти их, вывести в безопасное место. Но другая, новая часть… жаждала совсем иного.
«Они беззащитны», — продолжал шептать голос. — «Благодарны тебе. Они даже не будут сопротивляться. Представь их энергию внутри себя».
Я сделал шаг к забору, не вполне осознавая, зачем именно возвращаюсь. Защитить? Или…
Тёмная энергия клокотала внутри, требуя выхода. Тело казалось чужим — оно тянулось обратно к зданию, как голодный зверь к запаху добычи.
В этот момент сверху, из разбитых окон верхних этажей, донеслись крики — женский визг, мужской бас, детский плач. Мертвяки добрались до спасённых мной людей.
Но вместо злости или сожаления я почувствовал только досаду, глубокую и неправильную. Досаду от того, что кто-то другой получил источники энергии, которые могли принадлежать мне. Внутри что-то шевельнулось, темное и голодное, требующее утоления.
«Видишь?» — прошептал голос в голове, проникая в самые глубины сознания. — «Ты уже не тот, кем был раньше. Зачем продолжать эту бессмысленную борьбу со своей новой природой?»
Крики внезапно оборвались, оставив после себя зловещую тишину, нарушаемую лишь отдаленными звуками пиршества мертвецов. Я тряхнул головой, пытаясь избавиться от наваждения, но оно не отступало.
Слишком поздно для спасения этих людей, и, возможно, это было к лучшему. Если бы я вернулся, неизвестно, кем бы я стал для них — спасителем или еще одним хищником.
Я опустился на одно колено, сжимая голову руками, пытаясь подавить остоебенивший шепот. Двойственные чувствам разрывали меня изнутри — остатки человеческого сожаления о погибших смешивались с тёмным удовлетворением от того, что не я стал их палачом.
Ещё пять жизней, которые я не смог спасти. Или пять жизней, спасших меня от окончательного падения в бездну? Эта мысль казалась чудовищной, но грань между моими прежними человеческими желаниями и жаждой нового существа, рождающегося внутри, стиралась с каждой минутой.