— Вечером, Черныш, — пробормотал я, закрывая глаза. — Мы пойдем бить очень плохих людей. И нам понадобится вся энергия, которую мы сможем собрать.
Кот в ответ лишь сонно моргнул и положил голову на лапы, словно понимая, что нас ждёт долгий день.
Прежде чем сон окончательно захватил меня, в голове прокрутилась сладкая, дурманящая мысль: а что, если согласиться на предложение Рогова, остаться на Академке, а затем пометить этого ублюдка спорами и выжирать его силы по капле?
Час за часом, день за днем, наблюдая, как он медленно превращается в ходячий труп, даже не понимая, почему его так корёжит. Я бы смотрел, как он гниёт изнутри — мышцы атрофируются, кожа сохнет и трескается, внутренние органы отказывают один за другим. А в конце, когда от него останется лишь мешок с костями, я бы просто подошёл и прошептал: «Ты думал, что я все забыл, сука? Сдохни!» И раздавил бы его череп подошвой ботинка, как гнилую тыкву.
Эта мысль вызвала у меня улыбку. Тёмную, хищную и, чего я, к сожалению не видел, совсем не человеческую.
Глава 13
Займемся фитнесом?
Громкое мяуканье ворвалось в сознание, выдирая меня из глубокого сна. Я отмахнулся, не открывая глаз, но настойчивые когти впились в щеку, а следом раздалось ещё более требовательное «мяу!».
— Отвали, блохастый… — пробормотал я, пытаясь отодвинуть наглую морду.
Кот не сдавался. Он вцепился когтями в мою футболку и тянул, словно пытался стащить с дивана. Я резко сел и открыл глаза, моментально напрягшись, но тут же замер, увидев причину кошачьей настойчивости.
В дверном проёме автомастерской маячили силуэты. Один, второй, третий… зомби медленно протискивались внутрь, принюхиваясь и поворачивая головы в поисках источника притягательного запаха. То есть меня.
— Вот же блядь, — выдохнул я, бросив взгляд на окна. Сквозь грязные стёкла проникал яркий утренний свет.
Утренний, мать его, свет! Я проспал всю ночь, хотя собирался отправиться на Академку ещё вечером.
Размышлять было некогда. Первый зомби, заметив меня, издал глухое рычание и ускорил шаг. Он выглядел свежим — недавно обращённым мужиком в деловом костюме с галстуком, сбившимся набок. Его мутные глаза неотрывно следили за мной, а рот щёлкал гнилыми зубами в предвкушении.
Я соскочил с дивана и метнулся навстречу. Первый удар пришёлся прямо в переносицу, проламывая её с отчётливым хрустом. Череп подался под моим кулаком, будто был сделан из картона. Мертвяк даже не успел поднять руки — его тело просто рухнуло на пол безвольной куклой, а из разбитой головы медленно вытекала чёрная жижа.
Второй зомби — тощий старик с отвисшей челюстью — попытался схватить меня за плечо. Я развернулся и впечатал ладонь ему в голову с такой силой, что череп треснул, проламываясь внутрь до мозга. Тело отлетело к стене, впечаталось в неё и сползло вниз, оставляя на штукатурке тёмный след от разбрызганной черепной жидкости.
Оставшиеся трое атаковали почти одновременно. Один вцепился в рукав куртки, второй тянул когтистые пальцы к горлу, третий пытался укусить за бедро.
Тело среагировало на автомате — без мыслей, без эмоций, просто как хорошо отлаженный механизм уничтожения. Рывок, уклон, удар, захват, бросок. Я двигался с нечеловеческой скоростью, будто мир вокруг замедлился. Один зомби лишился челюсти вместе с частью черепа, второй — половины головы, а третьему я всадил нож в основание черепа, мгновенно обездвиживая его.
Всё закончилось за считанные секунды. Пять неподвижных тел валялись вокруг, а я даже не запыхался. Не было ни боли, ни усталости — только пьянящее чувство силы и какой-то животной удовлетворённости.
Странно было то, как мертвяки двигались. Они тянулись ко мне, словно загипнотизированные, как мотыльки к пламени. Было в их движениях что-то… осознанное. Как будто меня не просто заметили, а почувствовали, словно я излучал какой-то сигнал, невидимый для человеческого глаза, но безошибочно привлекающий мертвецов.
По опыту прошлой жизни я знал, что зомби действительно тянутся к псионикам — но только когда те активно используют свои способности. А я просто дрых последние двенадцать часов, не применяя никаких сил. В этом и заключалась странность. Что-то в моей трансформации, видимо, меняло правила игры, заставляя мертвяков чувствовать меня даже в состоянии покоя.
Паршиво… теперь даже не передохнуть спокойно.
Черныш запрыгнул на подоконник и, убедившись, что опасность миновала, принялся демонстративно вылизывать лапу, всем своим видом показывая, что его произошедшее не особо волновало.