Внутри моей головы тьма заметалась, как попавший в ловушку зверь. Голос взвыл, требуя прекратить, но с каждой секундой становился всё тише. Вместо жгучего голода пришло тёплое, почти забытое ощущение покоя.
Постепенно этот покой превращался в нечто большее. Границы между нами, казалось, размывались. Я начал чувствовать не только свои эмоции, но и её — волнение, любопытство, сострадание, всё это смешивалось в единый поток. Было что-то глубоко интимное в этой связи, что-то, выходящее за рамки простого физического прикосновения.
— Как ты… — её голос звучал мягко, словно издалека. — Как ты превратился в… это?
Я не сопротивлялся её вопросу. В этом состоянии полусна-полутранса не было смысла лгать или увиливать.
— Мои способности… изменились, — ответил я. — Я мог не только исцелять, но и забирать энергию. Как паразит. Сначала только у мертвяков. Потом… у живых.
Нина вздрогнула, но не убрала рук. Я ожидал, что она отшатнётся, но этого не произошло.
— Ты убивал людей? — спросила она тихо.
— Да, — я не видел смысла скрывать. — Некоторые заслуживали этого. Некоторые… нет.
— И это меняет тебя? Каждый раз, когда ты…
— Да. С каждой смертью. С каждой каплей выпитой энергии. Превращает меня в… монстра.
Её пальцы нежно погладили мои виски.
— Но ты борешься с этим. Ты всё ещё здесь, пытаешься сохранить человечность.
— Пока что, — я позволил себе раствориться в исцеляющем тепле. — Но становится всё труднее.
— Просто позволь этому течь, — прошептала она. — Не сопротивляйся. Я здесь.
Энергия окутала нас обоих, создавая кокон света в темноте окружающего мира. Я не знаю, сколько времени прошло — может, полчаса, может, час. Но когда я открыл глаза, мир казался другим. Ярче. Чётче. Правильнее. Нина смотрела на меня, её зрачки были расширены, дыхание — частым и неглубоким.
— Твои глаза, — прошептала она. — Они стали почти нормальными. Коричневыми, с лёгким золотистым оттенком.
Я моргнул, ощущая странную лёгкость во всём теле. Тьма не исчезла полностью, но отступила в самые глубокие уголки сознания. Впервые за долгое время я почувствовал себя… почти человеком.
— Это временно, — сказал я. — Но сейчас… сейчас мне хорошо.
Я не помню, кто потянулся первым — я или она. Но в следующий момент наши губы встретились в поцелуе. Не просто страстном — отчаянном, голодном, необходимом, как воздух. Словно в мире, полном смерти и страха, это было единственным проявлением жизни, за которое стоило держаться.
Её руки скользнули по моим плечам, оставляя за собой дорожки исцеляющего тепла. Мои ладони обхватили её лицо, затем спустились ниже, к стройной шее, ключицам, ощущая мягкую упругость кожи.
— Ты уверена? — спросил я, отстраняясь ровно настолько, чтобы заглянуть ей в глаза.
— Да, — она кивнула, глядя на меня с такой яростной решимостью, что у меня перехватило дыхание. — Абсолютно.
Одежда Нины исчезла с невероятной скоростью. Она не сопротивлялась — наоборот, помогала, избавляясь от ненужных барьеров между нами. Когда она оказалась обнажённой, я на мгновение замер, любуясь её подтянутым, спортивным телом. Оно было совершенным в своей простоте — сильное и гибкое, созданное для движения.
А потом не осталось ничего, кроме прикосновений. Кожа к коже. Дыхание к дыханию. Её тихие стоны. Мои приглушённые рыки. Она царапала мою спину, я прикусывал её шею. В этой близости было что-то первобытное и одновременно исцеляющее.
С каждым движением тьма внутри меня отступала дальше. Не исчезала полностью, но становилась менее осязаемой, менее требовательной. Словно хищник, временно насытившийся и готовый затаиться.
Нина выгнулась подо мной, её тело напряглось и затем расслабилось в судорожной волне удовольствия. Я последовал за ней спустя несколько мгновений, чувствуя, как внутри разливается тепло и покой, которых я не испытывал, казалось, целую вечность.
Мы лежали на полу рядом с бассейном, переплетя конечности, слушая дыхание друг друга. Нина медленно водила пальцем по моей груди, словно рисуя невидимые узоры. Эта простая ласка, такая человеческая, трогала что-то глубоко внутри.
Она тихо рассмеялась, прижимаясь ближе.
— Побочный эффект, да?
— Самый приятный из всех, что я испытывал, — я позволил себе улыбку.
— Эта тьма внутри тебя, — она повернулась, опираясь на локоть и глядя мне в лицо. — Она всё ещё там?
— Да, — я кивнул. — Просто… спит. Или прячется. Но она очень скоро вернётся.
— Тогда нам придётся повторить, — Нина улыбнулась с озорным блеском в глазах. — Для поддержания терапевтического эффекта.