Сколько их тут погибло уже?
Что происходит вообще?
Как они тут оказались и где их старшие?
Вопросы множились, но ответить на них было некому.
По щекам потекли слёзы от ужаса и неприятия происходящего. Эти юноши с прямыми спинами, со злыми оскалами на изможденных лицах, бились на смерть стоя буквально на своих павших товарищах и не планировали отступать. Они расчетливо ждали момента, когда сила будет на исходе, когда из источника можно будет забрать последнее разрушая его окончательно и тогда они смогут принести свою последнюю пользу. Использовать самое убийственно заклинание из своего арсенала и сгореть обратившись в чёрный пепел.
Для меня это было страшно. Страшно и странно ценить что-то больше жизни. Мне хотелось укрыть их, укутать в жизнь, чтобы они перестали это делать.
Это чудовищно неправильно.
Я закусила ладонь до крови чтобы не заорать, когда один из юношей. Высокий, черноволосый, в темно синем ученическом камзоле решительно шагнул вперед и вскинув руки, одним страшным рывком оказался за границей их щита.
Со стороны пиратов раздались крики ярости и ужаса, нам их не было видно из за края леса как бы кутающего нас в свою колыбель. Зато нам было отлично видно имперцев.
В парня полетели разномастные заклинания — ледяные копья, огненные стрелы, под его ногами разверзлась земля. Он легко уклонился и подпрыгнул. А потом с яростным криком сомкнул ладони. Огненный вал чудовищной высоты с ужасающим ревом покатился от него вперёд, обращая улыбающегося юношу в чёрный пепел.
Я зарыдала в голос опускаясь на колени. Грудную клетку сдавило и кажется из носа пошла кровь. Он разлетелся в пепел на наших глазах. И улыбался. Скольких он забрал с собой? Стоила ли эта жертва его жизни?
Мы все понимаем, что пираты не остановятся. Они не могут оставить в живых хоть одного из нас, потому что мы знаем где их логово. Но если у нас шансы на побег были минимальные, то у этих магов они были и есть. Почему они не бегут? Почему не спасуться? Пусть бы отступили, сберегли жизни товарищей и привели помощь?
Зачем он умер? Зачем остальным умирать?
Пиратов все равно больше и отступать им действительно некуда…
— Успокойся, Тиман. Тихо-тихо. — тихим голосом в котором я слышала слёзы меня успокаивала Исабель. — Они держат знамя для своих. И будут умирать пока не придут другие, чтобы победить. Последний обязан будет проклясть землю, тогда Дагорны или Императорская семья лично найдут убийц и покарают.
Она пыталась объяснить то что понятно имперцам, но я все равно не понимала. Кому будет легче, что кто то там отомстит, если тебя уже нет?
— Это их долг. — прижав меня к себе Исабель беззвучно плакала.
— А своим матерям они не должны? Подарить внуков и правнуков своей земле они не должны? — покачала головой я, даже не пытаясь подняться на ноги.
Вахтан с сочувствием в блестящих от непролитых слез глазах сел с другой стороны привалившись ко мне плечом.
— Это явно первый курс и удивительно как они вообще тут оказались, ещё и без кураторов. Обычно магов пускают в боевые вылазки типа этой, когда они заканчивают обучение и большинство уже женаты и имеют наследников. Этим ребятам ещё лет десять обучения предстоит. Они не должны были тут оказаться.
— Сколько лет они учатся? — с удивлением переспросил Вахтан.
— Всю жизнь. Это ведь военные, элита. — Исабель озвучивала нам само собой разумеющиеся для неё вещи спокойным тоном.
Но там происходило то с чем невозможно было примириться.
Молодые люди гибли. Добровольно. Вместо того чтобы бежать и спасать свои жизни.
Нет в этом позора и бесчестия. Не каждый противник тебе по зубам. Можно убежать. Можно отступить и потом собравшись с силами дать отпор.
После этого страшного огненного заклинания наступило затишье. Крики со стороны пиратов затихли, по ощущениям они будто отступили зализывать раны. Но это я констатировала мимоходом.
Имперцы явно перегруппировывались, те что недавно стояли на передовой отступили куда-то назад и вперёд к щиту выходили другие.
— Идемте. Гарди все решил, имперцы нас примут. — Филипп вынырнул из за наших спин, но я даже не шелохнулась.
Сил не было, слишком потрясена я была гибелью этого юноши.
— Тиман стало плохо, Филипп, боюсь она не сможет идти сама. — Исабель мягко погладила меня по плечу и мне стало стыдно.
Как будто беременной и так мало переживаний в наших реалиях, что я тут ещё сопли распустила. И Вахтан тоже юный мальчишка уже на ногах и смотрит на меня так сочувствующе, словно это я недавно перенесла фактически смерть, а теперь превозмогаю каждый шаг и брожу по джунглям то на разведку, то лагерь разбить, то ещё что.