Способность, которую Кастанеда приписывает кошкам, объясняет, почему эти животные считались в Древнем Египте священными. Их мумифицированные тела укладывали в гробницу рядом с телами значительных личностей, полагая, что они являются надежными проводниками на полном опасностей пути в иной мир.
После разговора о влиянии Земли мы перешли к небу:
— Какое влияние оказывают на человека звезды?
— Притягивающая сила, исходящая от огромных небесных тел, оказывает влияние на магов. Они притягивают сознание и могут переносить магов в иные, необычные миры.
— Как ты относишься к толкованиям знаков Зодиака?
— В общем-то знаки Зодиака — это совсем слабые и случайные образы, которые мы не можем уверенно классифицировать.
Он спонтанно добавил:
— Я очень хорошо знаю звездное небо северного полушария, но практически ничего не знаю о южном.
Казалось, эта тема очень его интересует. Он привел названия некоторых созвездий и точное время, когда они видны. Я очень скоро поняла, что его знания имеют своим источником не пустое любопытство, а настоятельную потребность.
В тенистой части парка стало к этому времени прохладно. Кроме пяти-десяти минут, которые мы провели у светящегося кокона, мы вообще не двигались с места. Ветер усилился и стал неприятным, белочек больше не было видно. Кастанеда стал беспокоиться, что уже поздно, и предложил:
— Поехали?
Мне оставалось только согласиться. Мы поднялись, и, пока я складывала свои листки, Кастанеда с наслаждением потянулся. Чтобы избежать того, что сейчас он отвезет меня прямо домой, я предложила:
— Выпьем где-нибудь капуччино, чтобы согреться?
Он согласился без колебаний и добавил:
— Охотно. Мы поедем сейчас в одно местечко, которое я знаю.
Когда мы шли к автомобилю, он вдруг схватил мою руку и, смеясь, заявил:
— Ты и я, мы прекрасно понимаем друг друга!
Да, мне было легко с ним, было только очень трудно на него выйти. Когда я садилась в машину, я нечаянно наступила на пакет. Мне стало страшно, что я раздавила что-нибудь, но Кастанеда пояснил:
— Открой, это для тебя.
Я наклонилась, открыла пакет и увидела, что в нем находятся английские издания всех его книг.
— Ты заберешь этот пакет с собой, — добавил он.
Я всегда обращала внимание, что дону Хуану нравились стихи. Поэтому я спросила Кастанеду:
— Дон Хуан думал, что поэты интуитивно ближе к Духу, чем простые люди?
— Поэты хотят идти по пути воина, — коротко пояснил он, — хотя и не понимают этого.
В одной из своих книг он рассказал, как они попеременно с женщиной-Нагваль Кэрол читали дону Хуану стихи испанских поэтов. Кастанеда говорил мне, что благодаря своему североамериканскому происхождению дон Хуан прекрасно говорил по-английски. Поэтому меня поразил его следующий комментарий:
— Дон Хуан хотел, чтобы я переводил для него стихи. Это была очень трудная, но полезная работа.
Прежде чем я успела спросить, с какого же языка он переводил стихи, он пояснил, что каждый язык имеет определенные свойства и не все языки могут выразить определенные чувства или состояния. Потом он решительно добавил:
— Например, французский язык не подходит для стихов.
— Тут я не могу согласиться, — возразила я.
Мы прекратили разговор, потому что он как раз остановился на заправке. Пока он заполнял бак бензином, он снял свой пиджак и повесил его на спинку сиденья. Затем он поехал по одной из улиц, пересекающих главную улицу. Я вновь вернулась к прерванному разговору, при этом пригрозила, что сейчас начну читать стихи на французском.
— Ты знаешь французский? — удивленно спросил он, из чего я заключила, что он совсем не знал этого языка. Я пояснила, что хотела бы жить в Париже, и напомнила ему строки из стихотворения Сесара Вальехо, которые он цитирует в «Сказках о силе»:
Он молчал, а я не знала, понял ли он французские слова, если считал, что французский язык не подходит для стихосложения. Поэтому я решила рассказать одно стихотворение на испанском.
— Это стихотворение Жака Превера, оно очень короткое, — успокоила я его. — Оно называется «Аликанте»: