— Мне дорого далось это знание, — продолжил он. — Я тоже был очень томным. Дону Хуану пришлось изрядно попотеть, чтобы заставить меня понять, что я должен прекратить определенные отношения. В конце концов я сделал это, и вот каким образом: я пригласил ее на ужин, и мы встретились в ресторане. Ужин проходил как обычно. Была большая стычка, она орала на меня и бросала мне обвинения. Наконец я спросил ее, есть ли у нее деньги. Она ответила, что есть. Я сказал, что мне надо сходить поискать в машине бумажник или что-то вроде того. Я вышел и не вернулся. Перед этим я хотел убедиться, что у нее достаточно денег, чтобы вернуться домой на такси. С тех пор я не видел ее.
— Вы не поверите мне, но Толтеки очень аскетичны, — сказал Кастанеда.
Не ставя его слова под сомнение, я сказала, что из «Второго кольца силы» это не следует.
— Как раз наоборот, — подчеркнула я. — Мне вообще кажется, что в вашей книге многие сцены и высказывания довольно запутанны.
— А как, по-вашему, я мог высказаться яснее? — ответил он мне. — Я не мог сказать, что отношения между ними были целомудренными, поскольку мне не только бы никто не поверил, но просто не поняли бы.
Кастанеда считает, что мы живем в очень «суматошном» обществе. Все, о чем мы говорили в этот вечер, большинству было бы непонятно. Из-за этого тот же Кастанеда должен был приспосабливаться к некоторым требованиям издателей, которые, в свою очередь, старались удовлетворить вкусы читающей публики.
— Люди хотят другого, — продолжал Кастанеда. — Как-то, например, я зашел в книжный магазин в Лос-Анджелесе и начал пролистывать журналы, лежащие на прилавке. Я нашел много фотографий обнаженных женщин... и мужчин. Не знаю, что и сказать вам. На одной из фотографий был мужчина, который крепил электрический кабель, стоя на стремянке. На нем был защитный шлем и широкий пояс, увешанный инструментами. И все. Все остальное было обнаженным. Нелепо! Невозможно! Женщина, по крайней мере, грациозна... но мужчина!
В качестве объяснения он добавил, что женщины обладают большим опытом в такого рода вещах.
— Такая роль не оставляет места для импровизации.
— Я впервые сталкиваюсь с идеей, что поведение женщины не является импровизацией; это абсолютно ново для меня, — ответила я.
Слушая Кастанеду, мы убедились, что для Толтеков секс представляет собой огромный расход энергии, которая нужна для других дел. Таким образом стало ясно, почему он подчеркивал, что между членами группы поддерживаются исключительно аскетические отношения.
— С точки зрения остального мира, образ жизни, который ведут члены нашей группы, и отношения, которые в ней царят, совершенно неприемлемы и неслыханны. То, что я говорю о них, неправдоподобно. Мне самому понадобилось немало времени, чтобы постичь и поверить в их образ жизни, но у меня была возможность убедиться.
Ранее Кастанеда рассказал нам, что при рождении ребенка человек теряет особое острие. Похоже, что «острие» — это сила, которую ребенок отнимает у родителей самим фактом своего рождения. «Дыры», которые остаются в человеке, должны быть заполнены или вылечены. Вы должны восстановить силу, которую потеряли. Он также дал нам понять, что длительные сексуальные отношения заканчиваются упадком. Между партнерами нарастают различия, что приводит к тому, что определенные черты одного из партнеров отвергаются другим. Детям передаются те черты, которые нам больше всего нравятся в партнере, но это не означает, что это лучшие черты.
— С точки зрения воспроизведения, — сказал Кастанеда, — лучший — это выбранный случайным образом.
Он попытался объяснить нам эти понятия подробней, но признал, что эта тема для него самого до сих пор не прояснилась окончательно.
Кастанеда описал группу людей, требования которых чрезмерны для среднего человека. Мы хотели знать, откуда берется вся эта сила. «Что является конечной целью Толтека?» Мы хотели докопаться до смысла всего, о чем Кастанеда говорил нам. «Какую цель преследуете вы?» Мы старались задавать вопросы на личном уровне.
— Целью является покинуть живущий мир; покинуть его со всем тем, и только тем, что составляет человека. Вопрос в том, чтобы ничего не брать и ничего не оставить. Дон Хуан полностью покинул мир. Дон Хуан не умер — Толтек не может умереть.