Таким был этот странный старик, одна из достопримечательностей Брюсселя: человек, некоторых раздражающий, для большинства же симпатичный. Когда он шел по улице, его приветствовали улыбкой дети, торговки, ремесленники; бельгийский король Леопольд при встрече всегда здоровался с ним за руку. В польских консервативных кругах его имя произносилось с ужасом и осуждением, молодые конспираторы в Польше чтили его на расстоянии, не зная. Сам он, в стенах своей бедной комнаты, делил свое время, силы и жизнь между двумя привязанностями — наукой и трудом для Польши.
9
Нумизматика и картография
О начале своей научной работы Лелевель на склоне лет вспоминал так: «В канцелярии нашего отца был однофамилец и воспитанник нашего деда Константин Шелютта. В момент, когда Польша прекращала свое существование, он уезжал на должность архивиста Виленского университета и подарил мне… труды, печатанные у Грёлля или Дюфура. Среди них было краткое описание всех наук (маленькая энциклопедия). Она мне очень нравилась, но я нашел ее недостаточной и решил изготовить лучшую. Это было в 1796 году, мне было 10 лет. Имея под рукой арифметику, грамматику языков, географию Ладовского, я делал из них выписки для задуманного труда, тихо, скрыто, потому что боялся, чтобы меня не высмеяли как всезнайку. Как бы то ни было, с этого времени появилось и возрастало стремление к авторству и начала подтверждаться французская поговорка: если хочешь чему-нибудь научиться, то напиши об этом книгу».
Эта история, может быть немножко прикрашенная, свидетельствует, бесспорно, о раннем проявлении способностей Лелевеля, а пожалуй, указывает и на будущее направление его интересов. Славу Лелевелю принесли его большие обобщающие труды, а также его книга «История Польши, изложенная популярным образом», книжка, на которой воспиталось несколько поколений поляков. А, однако, больше всего научного труда он вложил — еще перед 1830 годом — в труды менее эффектные, а именно энциклопедические, те, которые должны были служить другим авторам как пособие, вспомогательная книга. К их числу относилась его «Историка» — первый на польском языке очерк методики исторического труда, «Две книги библиографии», которые должны были стать путеводителем по всему кругу изданных к тому времени научных трудов, «Исследования античности с точки зрения географии» (1818 г.) и еще многие работы о методах пользования древними хрониками, пергаментными документами, печатями и надгробными надписями как свидетельствами далекого прошлого. Эта обширная, неэффектная, но очень полезная отрасль знания носит сейчас общее название вспомогательных исторических наук. К их числу относятся две специальности, для развития которых заслуги Лелевеля были огромны: нумизматика, или наука о монетах, и историческая картография, или наука о древних картах.
Монетами отдаленных эпох Лелевель занялся впервые еще перед восстанием, когда ему прислали для ознакомления большой клад таких монет, выкопанных в Тшебуне около Плоцка. Клад этот относился к XI веку и включал многочисленные немецкие, английские и лотарингские монеты. Лелевель опубликовал тогда о них небольшую книгу. В начале XIX века нумизматика еще мало кого интересовала, кроме коллекционеров. Старые монеты собирали, описывали и каталогизировали так, как сейчас собирают почтовые марки; тогда еще не понимали того, как много может дать изучение таких монет для понимания экономических отношений в прошлом, а особенно торговых связей. В Западной Европе считали достойными внимания греческие и римские монеты, учитывая обаяние античности, ценность монет, художественность изображения и четкость надписей. Средневековая нумизматика, имеющая объектом тоненькие монетки из плохого серебра с плохо читаемыми надписями, была гораздо менее эффектна и находила немного любителей. Положение это изменилось лишь в XIX веке, в значительной мере благодаря трудам Лелевеля.