Я всегда раздетая, — я по привычке шучу.
И добавляю более серьезно: — Чем ты хуже, чем господин капитан Новак?
Почему ты не можешь нас осмотреть?
Ты же девушка.
Ты лучше разбираешься в девушках, чем мужчина».
«Капитан Новак — командир, — космомедсестра густо краснеет. — Конечно, ему не по положению вас осматривать.
Он даже военного медицинского образования не имеет.
Но он – вышестоящий по званию.
Поэтому желает вас осмотреть просто так.
Для своего удовольствия осматривает.
А не по делу…»
Мы стоим перед дверью в кабинет господина капитана Новак.
Мои подружки нервничают:
«Лена!
Тебе хорошо!
Ты привыкла к обнаженке.
Нам же неуютно стоять голыми в коридоре».
«Привыкните», — я хихикаю.
Наступает моя очередь.
Капитан Новак — старый хрыч.
Но он – командир.
Дон капитан даже не смотрит в медицинскую карту.
«Я погляжу на тебя сверху донизу, — капитан исполняет свое обещание.
Пялится на меня, как тукан на апельсин. — Затем сделаю более тщательный осмотр.
Ты — с Натуры?»
«С Натуры», — я отвечаю коротко.
Капитан не нравится мне.
Как человек не нравится.
Но, как командир — он выше всяких похвал.
«Если ты с Натуры, то где твой кинжал?» — Капитан Новак осведомлен, что у каждого натурянина есть кинжал.
С детства.
И мы их искусно прячем.
Даже, когда голые.
«Дон капитан Новак!
Вот мой кинжал».
В моей руке из воздуха возникает кинжал.
Я прислоняю лезвие к горлу капитана.
«Впечатляет, — капитан хрипит.
Боится сделать неосторожное движение. - Сколько раз наблюдаю вас, натурщиц, и каждый раз не готов к появлению кинжала.
Лена.
Убери холодное оружие!»
«Слушаюсь, монсиньор капитан Новак», — кинжал исчезает.
Капитан Новак постепенно приходит в себя.
Он прислоняет ладонь к моей правой груди.
А ухом прижимается к левой груди:
«Прослушиваю легкие.
Выслушиваю сердце. — Капитан Новак сопит от восторга. — Все у тебя прекрасно, курсантка.
Теперь — основной осмотр.
Ради цели.
Цель — с которой вы все прилетели сюда».
«Не понимаю, господин капитан Новак…»
«Мне уже семьдесят пять, — капитан Новак пыхтит. — На черепе нет волос.
У тебя есть волосы, курсантка.
На голове волосы.
И тебе девятнадцать лет.
Я удовлетворен. — Капитан Новак выпрямляется. — Все у тебя в порядке, курсантка.
Теперь я возьму у тебя образец внутренней жидкости».
«Внутренняя жидкость?
Монсиньор капитан Новак!
Человек на восемьдесят процентов состоит из жидкости.
Какую жидкость ты возьмешь?»
«Какую жидкость?
Ты знаешь, что я имею в виду».
«Обалдел?
Где я ее возьму?» — Я вдруг осознала.
Наверно, я полностью растеряна.
Поэтому на лице капитана Новак появляется саркастическая улыбка.
«Зайди в комнатку, Лена.
Вот тебе пробирка.
Я оставлю тебя в одиночестве». — Капитан Новак запирает меня в отдельной комнатке.
«Что за сцена! — Я негодую молча. — Капитан запер меня.
У меня пробирка.
Куда я ее засуну?
Что за жидкость?
Надеюсь, что не та, о которой я подумала…
Я – испорченная девочка.
У меня были подозрения.
Подозрения о необычном полете.
Но до подобного я не додумалась.
Буду сидеть на кушетке.
В состоянии отчаяния сижу.
Невозможно!