А сама дружба бесценна.
Нужно вначале только соблюдать правила игры».
«Моральный кодекс?»
«Лена!
Не пугай меня определениями!» — Вельпомена счастливо смеялась.
Я пожала плечами:
«Слова — простое сотрясение воздуха.
В космосе нет воздуха.
Поэтому в космосе слова не слышны.
А дружба?
Дружба — лучший способ поведения.
Во всяком случае, мне дружба нравится».
«А мне нравишься ты, — Вельпомена прошептала мне в ухо. — Не буду спрашивать, гожусь ли я тебе в подружки.
Ты меня выбрала.
Надеюсь, что не просто от безысходности».
«Я бы ответила, — я из-под ресниц посмотрела на шахматистов. — Но музыка прекратила играть.
Шахматисты сейчас подойдут к нам знакомиться.
Или сразу попытаются потащить…
В отдельную комнату потащат.
Сделаем сейчас вид, что непринужденно болтаем.
О личном».
«Лена?»
«Да, Вельпомена».
«Мне пришла в голову идея.
Не знаю, хорошая ли…»
«От хорошего человека исходит только хорошее».
«Лена!
Мне надоело здесь дрожать.
Я предлагаю нам…
Создать пару…»
«Нам?
Создать пару?
Но мы же не парень и девушка».
«Инструкторы здесь очень тупые.
Лена!
Никто не поймет.
Мы с тобой будем жить в отдельной комнате.
Как положено парню и девушке.
Две недели.
Затем…
Нас отпустят.
Рожать положено в своем гарнизоне.
Они подумают, что кто-то из нас должен родить от другой…»
«Но инструкторы догадаются?»
«Лена!
Как они догадаются?
Мы же сами не скажем».
«Но мы – обе девушки.
Девушка от девушки не родит без парня».
«Лена!
Здесь много женственных парней.
Мужеподобных девушек нет.
А парней женоподобных много.
Меня или тебя примут за одного из них».
«Трудно тебя или меня принять за парня.
Вельпомена!
Тем более что мы без одежды.
Девичьи признаки на лицо…»
«Уж так сразу и на лицо, — Вельпомена захихикала. — Мы будем имитировать процесс между парнем и девушкой.
В комнатке.
В отдельной.
Вот и все.
Камеры будут следить.
Но я думаю, что внимание смотрящих притупится.
Они уже устали от подобных картинок.
И, — Вельпомена с испугом посмотрела на приближающихся шахматистов, — другого пути у нас нет.
Либо дезертировать.
Сбежать отсюда.
Либо взорваться с каким-то глупым парнем».
«Девочки?» — Два шахматиста широко улыбались.
Даже не улыбались.
Лыбились.
А до этого назвали меня коровой.
Когда я их шахматную доску бедром сбросила на пол.
«Мне надоела эта музыка, — я, словно не слышала шахматистов.
Обращалась к Вельпомене. - Болтовня.
Шум.
Пойдем за таблетками от боли в голове?»
«Я согласна», — Вельпомена улыбнулась.
Подхватила из комплекта простыню и полотенце.
«Вы куда? — Шахматисты сменили улыбки на оскалы. — Мы вас выбрали для деторождения».
«Мы не сомневаемся, мальчики, — Вельпомена побледнела.
Но через силу улыбалась. — Мы скоро вернемся.
И…
Если вас — настолько прекрасных — не уведут другие девушки…» — Вельпомена потащила меня за руку.
Мы выбежали из зала.
Поднимались по лестнице.
«Я чувствую себя ребенком.
Ребенком, которого ведут за руку.