- Мы будем ночевать здесь?
- Ну да, что в городе-то сидеть? Здесь тихо, море, природа, как у тебя.
- Ага, похоже, лес точно такой. И мне с тобой не страшно.
- Ничего не бойся, я с тобой. Сейчас открою, да и пойдём… – Гриша нащупал в сумке ключи от дачи.
- Эй! Кого там принесло? – послышался дедушкин голос.
- Дедушка! Это мы!
- А, Гершке! Таки приехал? – из дома вышел дедушка. – Ого! Таки невесту привёл? Уже познакомишь?
- Дедушка, это Бригитта, моя девушка, мы с ней в «Артеке» отдыхали. Бри, это мой дедушка Моисей, – представил Гриша.
- Очень приятно, – слегка покраснела Бригитта.
- Ну, наконец-то! – искренне обрадовался дедушка Мойше. – Уже проходите, закатывай, Гершке, свой мопед во двор, будем ужинать, как раз чай поспевает.
Закатив мотороллер во двор и накрыв чехлом на случай дождя, Гриша подхватил оба рюкзака, и вошёл в дом вслед за прильнувшей к нему Бригиттой.
- Хорошо ты сделал, Гершке, щто приехал, мене таки в город надо съездить, а дом оставить не на кого, – сказал дедушка, пока ужинали. – Вы надолго?
- На пару дней точно.
- Вот и хорошо. А то я завтра в город поеду. Друзья к себе зовут, а мене, понимаешь, всё никак с дачи не вырваться.
- У нас же каникулы, так что времени полно.
- Ну и правильно, щто приехали. Здесь у нас природа, всё же легче, чем в городе. Таки насидитесь ещё в четырёх стенах за зиму.
- У нас в Швеции тоже дом возле моря, – сказала Бригитта. – И почти такой же лес.
- А я щто говорю? Ты, Гершке, таки тоже на ус мотай, хоть их у тебя ещё и нету. Повзрослеешь – сам поймёшь. Ну да ладно. Вам где стелить, сверху или тут?
- Сами постелим, деда, не переживай.
- Ну хорошо, завтра я с самого утра в город поеду, так щто будете тут сами. Еда в холодильнике, ты у меня, Гершке, толковый, разберёшься, что к чему. Если не хватит, сгоняйте в посёлок в магазин, слава Богу, хлеб нынче бесплатный.
- Хорошо, дедушка.
- Только вот щто, пойдём, Гершке, кой-чего таки тебе скажу.
- Значитца, так, – шепнул Грише на ухо Моисей Израилевич, когда они вышли на улицу. – Мене Серёга звонил, папа твой, и уже таки рассказал, щто ты уже решил в дом невесту привести. Так щто я был за всё в курсе ещё до того, как вы ко мне выбрались. Не переживай, внучек, я сам молодым был, мешать вам не буду. Поеду в город, у наших и заночую. А вы тут на хозяйстве посидите. Ты нашу дачу знаешь, ты тут дома, так щто я за вас спокоен. Одно попрошу: не делай того, за щто потом пожалел бы. Ежели у тебя с этой синеглазой таки всё серьёзно, то я только рад.
- Постараюсь.
- Ну тогда я за тебя спокоен, – дедушка похлопал Гришу по плечу.
На улице к тому времени совсем уже стемнело.
- Ну щто ж, уже поздно, внучата, спать пора. Телевизор у нас после одиннадцати не показывает.
- А мы его и не смотрим, – синхронно улыбнулись Гриша и Бригитта сразу, глянули друг на дружку и расхохотались.
- Ну так и хорошо, где вы спать будете, внучата, тут или наверху?
- Давай, деда, наверху, – предложил Гриша.
- Пусть так, тогда я вам мешать с утра не буду, встану тихо да на стацию пойду.
На том и порешили. Моисей Израилевич улёгся на первом этаже, а Гриша и Бригитта долго целовались на балконе веранды, пока не уснули и сами, обнимая друг дружку.
Счастью влюблённой пары не было предела. Ему – оттого, что та, которую он знал с детства и в которую неожиданно для себя самого оказался влюблён по уши, наконец-то была рядом с ним. Ей – оттого, что тот, кто нравился ей с самого первого лета их знакомства, теперь был рядом, всерьёз и, похоже, окончательно. А он и не возражал бы.
Гриша, выросший в большой и дружной семье, с молоком матери впитал идеи о ценности семьи превыше всего – и теперь был твёрдо намерен сделать Бригитте предложение, как только встретится с её родителями. Она же была уверена, что отец не откажет, всё же судовой механик торгового флота и технарь-изобретатель явно найдут общий язык. Мнение же матери, с какого-то перепугу заделавшейся в последние годы религиозной фанатичкой, было ей не очень важно – в конце концов, именно от этого весьма навязчивого мнения она, Бригитта, и сбежала в Ленинград к любимому. А отец, узнав о выборе дочери, только помог – и билет купил, и на поезд усадил, пока мать не видела…
…Той ночью, первой их ночью вместе, им снились хорошие сны. А поутру Гриша был вознаграждён зрелищем, которое он запомнил надолго. Та, что стала для него самой красивой девушкой на свете, прижималась к нему во сне, крепко обняв обеими руками. Вчера ночью они не заходили дальше поцелуев и объятий, словно не решаясь переходить незримую черту – но настроен Григорий был по отношению к своей девушке весьма серьёзно. Да и как иначе? Родители вместе вот уже двадцать пять лет. Дедушка с бабушкой прожили вместе сорок три, пока не угасла вдруг бабушка. Вот и он искренне надеялся, что и у них с Бригиттой всё сложится так же всерьёз и надолго.
- Доброе утро, любимая! – прошептал он ей на ушко, видя, что она проснулась.
- Уммм… Доброе утро, милый! – так же шёпотом ответила она, приподнявшись и потянувшись, словно большая и довольная кошка. – Нравится, что видишь? – лукаво улыбнулась она, видя неподдельный интерес в глазах Гриши.
- Очень! Ты у меня самая лучшая! – сказал он сущую правду. – Как выспалась?
- Спасибо, с тобой лучше всех! – они снова жарко поцеловались.
- Гриш, а что твой дедушка говорил о бесплатном хлебе в магазине? – спросила Бригитта, пока завтракали.
- А это у нас недавно ввели. Хлеб, молоко, ещё кое-какие продукты теперь выдаются бесплатно по определённым нормам.
- Бесплатно? А у нас такое будут делать?
- Читал я, что и у вас будут. С нас начали, потом везде такое будет. От денег больше проблем, чем преимуществ.
- Ты прав, мне мой папа много рассказывал, на что он насмотрелся, когда плавал за океан. Там только на Кубе так же, как у нас.
- Как у нас деньги отменят, за нами многие потянутся. Жить без богачей, своим умом и трудом – хороший соблазн.
- Кстати, я решила, что через год приеду сюда поступать.
- Сюда? В архитектурный?
- Ага. Чтобы рядом с тобой быть. Уже насовсем.
- Бри, ты мне тогда лучший подарок в жизни сделаешь.
- Я знаю, – застенчиво улыбнулась девушка. – За год соскучусь, сил нет!
- А ты приезжай на каникулы. И будем вместе, как сегодня, чтобы не разлучаться.
- Конечно, приеду! И только попробуй отказаться! – шутливо нахмурилась Бригитта.
- Ты что, неужели я похож на того, кто будет отказываться? – улыбнулся в ответ Гриша.
- Конечно, нет, милый, – ответила девушка. – А вот скажи, только серьёзно, как ты нас видишь в будущем?
- Вижу, любимая, конечно же, вижу! – ответил парень. – Здесь же, нас вдвоём и наших с тобой детей. Поверь, Бри, у меня намерения насчёт тебя самые серьёзные.
- Я тебя уже давно знаю, поэтому поверю, – согласилась она, прижавшись к любимому. – И я готова ответить согласием, как только ты решишься.
- Это будет скоро, – успокоил он её.
Начинался новый день, и двое влюблённых продолжали наслаждаться своим счастьем…
Гавайские острова, 14 августа 1996 года
В Жемчужной бухте вот уже который день подряд было неспокойно.
Штаты лихорадило, связи со штабом ВМФ не было вот уже который день – с тех самых пор, когда в Калифорнию вошли южане. Потом пришли противоречивые телеграммы из Сиэтла и Сан-Диего одновременно, и «северная» призвала сохранить верность центральному правительству, а «южная» – переходить на сторону Конфедерации. Так это было или нет, но основные силы флота давно уже оставили базу, направившись на восток. Здесь, на Гавайях, оставалась самая мелочь, так, фиговый листочек.
Пользуясь случаем, коренное население начало выступать насчёт того, что быть американским штатом им не очень-то и охота, и пора бы определяться, куда дальше – или в самостоятельность, или под руку Большого Белого Брата к западу оттуда.
Нынешний сезон выдался на редкость провальным и для туристов – в связи с бушующими на материке беспорядками, сюда почти никто не приехал. Те же, кто всё-таки набрался смелости – видимо, редкие смельчаки всё же были уверены, что их дома не захватит наступающий фронт южан или же не разграбят негритянские банды – те наблюдали из окон отелей многотысячные демонстрации коренного населения и лозунги, призывающие янки убираться вон.