— А-а-а!
— Вот тебе и «а-а-а», голова садовая!
— Ладно, не лайся. Где камни тут искать?
— В протоке пошукай, всегда там были, — махнув куда-то в сторону, небрежно кинул приятель.
Действительно, пройдя несколько десятков шагов вдоль берега, я наткнулся на запруженный ручеек. Место, где вода выбивалась из запруды, было размыто, и тут виднелась пара полускрытых прибрежным песком голышей. Разувшись, я залез босиком в еще холодную днепровскую воду и, шлепая по воде, побродил у протоки, нащупав босыми ступнями несколько камушков. Осталось лишь собрать их и вернуться к шалашу.
Тем временем Гнатка соорудил три рыбных ловушки. Нашли несколько крепких палок, заострили их концы и вбили в дно реки недалеко от берега, в густых камышах, привязав к ним эти самые «морды». В одну в качестве приманки положили червяков, в две другие — остатки раковых панцирей.
— Теперь ждать надо, — сказал Гнатка. — А пока давай удочки смастрячим.
Впрочем, тут дело оказалось не столь простым, как можно было бы подумать. С удилищами все было несложно: их получили, сломив три достаточно толстых ракитины. Сложнее оказалось с леской.
— Можете выдернуть нитку из моего платья! — вдруг предложила Дора. — А крючок можно сделать из английской булавки! У меня их несколько.
Вскоре мы закинули удочки. Крупная рыба на такую снасть не пошла. Однако рыбная мелочь вполне охотно клевала на мелких красноватых червячков. Вскоре внутри похищенного у Гнаткиной мамани ведра трепыхалось два окуня и с полдюжины плотвичек и красноперок.
Вдруг кусты ракитника зашумели и, поблескивая в лучах солнца стеклами очков, появился донельзя довольный Костик.
— А ну, дивитеся, чего я утырил! Вот, держи!
И царственным жестом бросил нам под ноги… дохлого петуха. За ним из карманов Коськиных штанов появились пара луковиц и небольшой кулёк с солью.
— Ух! Насилу споймав! — Коська был явно доволен собой — Соседский дурень к нам во двор заскочил, а я его — раз палкой! Раз, раз! Теперь у нас жаркое будет! Соседка, конечно, лаяться прибежит, ну а что он на наш двор все шастает? Неча!
— Напорят тебя! — скептически заметил Гнатик.
— Это да. Батька по головке за такое не погладит. Ну да ладно, голод не тетка!
Птица была капитальным подспорьем. Гордый своей удачей Костик тут же взялся за ощипывание трофея.
— Не так! — остановил его неумелые попытки Гнатка. — Его сначала кипятком обдать надо, тогда перья легче пойдут. А потом опалить над огнем, чтобы пушок мелкий убрать. Я видел, как мамка делала.
— И часто вы кур едите? Да вы куркули! — удивился Костик.
Пришлось снова раскочегарить погасший было костер под обрывом и кипятить воду в ведре. Затем Гнатка ловко ощипал петуха, оставив лишь маленький пух, который мы опалили над огнем. Выпотрошил он его тоже сам, умело и быстро, как заправский повар. Внутренности пустили на насадку для рыбы.
Очищенную тушку мы посадили на ровную палку, найденную на берегу, и установили рогатки возле костра, соорудив подобное вертела. Вскоре по плавням потянулся умопомрачительный запах жареного мяса. Мы с Костиком и Гнаткой с нетерпением следили, как кожа петуха румянится, старательно следя, чтобы мясо не обуглилось.
— Ну что, готово? — нетерпеливо спросил Гнашка, когда петух основательно прожарился.
Разломили горячую птицу на части. Мы с ребятами набросились на еду, обжигая пальцы и жадно обглаживая кости. Петух оказался жестким, как подметка, но все-таки это было первое настоящее мясо за последние дни. Предложили куски и детям. Дора и Нюся посмотрели на жареную птицу, потом друг на друга, и тихо отказались, отрицательно качая головами. Мы тогда не стали допытываться, уговаривать, чтобы они просто попробовали. Может им нельзя такой грубой еды или еще не отошли от вчерашнего ужаса.
— Ладно, петух — хорошо, но на всех не хватит, да и сосед потом искать будет, — рассудительно сказал Костик, вытирая жирные руки о траву. — Надо рыбой заниматься всерьез.
Пока ели, передохнули от трудов, поэтому и рассиживаться не стали. Снова взялись за дело. Проверили установленные морды — улов был, но небольшой. Решили изготовить еще несколько ловушек по методу Гнатки, который, видимо, оказался нашим главным «интендантом» и знатоком выживания. Пока мы плели новые морды из ивовых прутов, Гнашка решил попробовать поймать крупную рыбу.
— Тут в яме под корягами точно что-то большое сидит, — заявил он. — Надо донку поставить.
Он достал из кармана моток крепкой бечевки, привязал большой самодельный крюк из гвоздя, насадил на него одну из пойманных ранее мелких плотвичек, прицепил камень в качестве грузила и забросил снасть в самый глубокий омут. Конец бечевы привязал к воткнутой в берег ясеневой палке.