— Вы — Бочаров? Не подскажете, где может быть Брежнев? — подходя ближе, выпалила она.
— Брежнев? Леонид? — удивленно оглянувшись, спросил Бочаров. — А я его по срочному делу послал. За товарищем Анисимовым, старым большевиком. Он тут рядом живет. Они вот-вот должны подойти.
Лида осталась ждать.
— Товарищи, выступаем! Мы — следующие! — пронесся по рядам кличь организаторов.
Колонна харьковчан дрогнула, тронулась, с песнями двигаясь к Красной площади. Лида шла вместе со всеми, пела революционные песни, кричала «ура», но глаза ее неотрывно искали в толпе знакомую фигуру.
Но он так и не появился.
Вечером, после демонстрации, она снова отыскала Бочарова.
— Товарищ секретарь, — спросила она с тревогой. — Леонид так и не пришел. С ним ничего не случилось?
Бочаров и сам был обеспокоен.
— Не знаю, товарищ. Странно это. Задание было простое. Может, застрял где. Москва — город большой. Не волнуйтесь, завтра найдется.
Но он не нашелся и на следующий день.
Лида, не находя себе места от беспокойства, снова пошла в партком. Бочаров встретил ее хмуро.
— Нет его, — сказал он. — И в общежитии никто ничего не знает. Съехал он оттуда. И товарищ Анисимов, как выяснилось, на демонстрации не был.
— Как не был? — ахнула она.
— А вот так. Я к нему только что заходил. Он говорит, из дома даже не выходил. Утром, когда он собрался идти, на улице уже была какая-то суматоха. Какие-то люди с плакатами, крики. Он, как человек опытный, понял, что это — оппозиция, троцкисты. И решил не соваться. А потом, говорит, и вовсе милиция с гэпэушниками нагрянула, начали всех хватать. Так он и просидел весь день дома, от греха подальше.
Лида слушала, и ее сердце сжималось от дурного предчувствия. Она еще не понимала всего ужаса ситуации, но чувствовала, что случилось что-то плохое.
— Так значит, Леня… он мог просто… не дойти? — спросила она.
— Похоже на то, — вздохнул Бочаров. — Застрял где-то. Может, к друзьям зашел, загулял. Молодо-зелено.
Но Лида знала, что это не так. Леня не мог «загулять». Он был для этого слишком серьезен, слишком целеустремлен.
— Я должна его найти! — сказала она.
— И где же ты его искать будешь, в этой Москве? — пожал плечами Бочаров.
Но Лида уже не слушала.
Первым делом она пошла в общежитие. Опросила вахтеров, узнала, где он жил и нашла его комнату. Но соседи по комнате только развели руками: не видели, не знают и вообще давно съехал. Она не знала, что с ним. Может, его сбила машина? Может, он попал в какую-то пьяную драку? Она обошла все больницы, все морги. Везде ей отвечали одно и то же: «Брежнев, Леонид Ильич, не поступал».
На третий день, отчаявшаяся, она снова пришла к Бочарову.
— Его нигде нет, — сказала она глухим, безжизненным голосом.
Бочаров посмотрел на ее измученное, бледное лицо, и в его суровых глазах промелькнуло сочувствие. Он понял, что дело серьезнее, чем он изначально думал. Да и действительно — непохоже на Брежнева, чтобы вот так он вдруг пропал!
— Ладно, — сказал он. — Хватит слезы лить — будем действовать. Есть одно место, куда я еще не звонил. Место, куда попадают те, кто оказывается не в то время и не в том месте.
Он поднял трубку телефона.
— Соедините меня с внутренней тюрьмой на Лубянке. Справочную.
Лида не поняла, о чем он говорит. Но от этих слов, от этого названия — Лубянка — у нее по спине пробежал ледяной холодок. Она почувствовала, что случилась беда.
Вечером он вновь вызвал Лиду к себе в кабинет. Бочаров был бледен и выглядел уставшим.
— Нашел, — сказал он коротко.
— Где он? Что с ним? — бросилась к нему Лида.
— Он там, — Бочаров произнес слово «там» таким тоном, что Лиде сразу же стало помятно: «там» — это отнюдь не в санатории ВЦСПС. — В политизоляторе. Задержан во время антипартийной демонстрации.
— Но он же не троцкист! — воскликнула она. — Он же по вашему заданию шел!
— Я-то это знаю, — вздохнул Бочаров. — Да только у них другое мнение. Я только что говорил со следователем, который ведет его дело. Он говорит, что Брежнев подозревается не просто в участии, а в активной троцкистской деятельности.
— Но на каком основании⁈ — в отчаянии спросила Лида.
Бочаров посмотрел на нее тяжелым, мрачным взглядом.
— На основании показаний свидетеля. Секретаря институтской ячейки, товарища Ланского.
Глава 8
Бочаров рассказал Лиде о своем разговоре со следователем. О том, как Ланской, «выгораживая» Брежнева, на самом деле утопил, рассказав о его выступлении на собрании с Троцким.