Станкостроение было жизненно важным, но я-то знал, что настоящая революция, которая определит лицо следующей войны и всего двадцатого века, произойдет в другой сфере — в радиоэлектронике. Радиосвязь, радиолокация, радиоуправление — все это было пока в зачаточном состоянии, разрозненные эксперименты в разных лабораториях. А стране нужен был единый центр, кузница кадров, которая бы вывела нас в мировые лидеры.
Раньше я не мог поднять этот вопрос. Пока я занимался созданием ЭНИМС, любую новую инициативу у меня бы тут же «отжали», причем под самым что ни на есть благовидным предлогом. Сказали бы: «Товарищ Брежнев занят важным делом станкостроения, не будем его перегружать. Поручим это направление товарищу Иванову». И я бы остался ни с чем, наблюдая со стороны, как мою идею реализуют другие, возможно, совсем не так, как нужно.
Но теперь ситуация изменилась. Я доказал свою состоятельность, эффективность, и мог теперь говорить как успешный, опытный организатор.
И, на одном из совещаний в ЦК, проводимом под началом Молотова и посвященном подготовке кадров для промышленности, я попросил слово. Это вызвало удивление, все же обычные инструкторы на совещаниях делают доклады о проделанной работе, а сами высказываются редко. Хотя бы потому, что не вовремя высунувшись можно и проблем получить. Но отказывать мне не стали.
— Товарищи, успехи в создании ЭНИМС показывают, что связка науки, образования и производства дает прекрасные результаты, — начал я. — Но мы решаем проблему вчерашнего дня. А уже сегодня перед нами стоит задача дня завтрашнего. Я говорю о радиоделе.
В зале повисла тишина. Тема была новой и для многих аппаратчиков туманной, почти мистической.
— Поподробнее, товарищ Брежнев, что вы имеете в виду? — задал вопрос Молотов.
— Сейчас подготовка специалистов в этой области ведется кустарно, — с готовностью продолжал я. — У нас есть гениальные ученые-одиночки, есть разрозненные лаборатории, но нет системы. Нет потока инженеров, способных превратить лабораторные открытия в серийные изделия для армии и промышленности. Радио позволяет почти мгновенно связаться с человеком. Передавать партийные решения на всю страну, напрямую каждому человеку, не допуская их искажений. В военном деле — оперативно реагировать в быстро сменяющейся обстановке. В авиации — это возможность держать связь с летящим самолетом с земли и пилотам между собой, координируя свои действия. Предлагаю, используя опыт ЭНИМС, создать на базе МВТУ новый, самостоятельный факультет — радиотехнический.
После небольшой паузы на осмысливание моих слов, мне снова ответил Молотов.
— Простите, молодой человек, — откашлявшись, произнес Вячеслав Михайлович. — Насколько мне известно, такой факультет уже есть — в Ленинграде. Чем же ваше предложение отличается?
О факультете в Ленинграде я не знал, но не растерялся.
— Как и сказал — плотной связкой науки и производства! — довольно нагло заявил я. — Опыт ЭНИМС доказал — только подобная связка позволит получит максимальные результаты в кратчайшие сроки. И чтобы товарищам было проще перенимать этот опыт, именно в МВТУ открытие такого факультета будет наиболее целесообразным. И я знаю, кто может возглавить это направление.
Я сделал паузу, обводя взглядом лица присутствующих. Тут один из товарищей хотел что-то сказать, но я решил «добить» окружающих кандидатурой, тем кто должен по моему мнению возглавить такой факультет.
— Деканом нового факультета я предлагаю назначить академика Александра Алексеевича Чернышева. Это крупнейший специалист в области радиотехники, действительный член Академии Наук. Его имя — гарантия высочайшего научного уровня.
Это был сильный ход. Привлечение академика такого масштаба сразу поднимало статус проекта. Но на лицах людей были сомнения. Не от моего предложения, скорее от понимания, что на курирование нового начинания я выдвину свою кандидатуру. И если мне откажут — могу снова пойти к Хозяину, как уже делал это. А вот как он отреагирует — уже непонятно. Как говориться, и хочется им новое направление открыть, да самим на него сесть, и мне не хочется давать еще больше власти и влияния, но и боязно от возможной реакции Сталина. Тем более именно Хозяин был официальным руководителем Оргбюро и мог своим прямым распоряжением просто подтвердить мое предложение и передать его в мои руки, как это случилось с ЭНИМС.
— Для чтения лекций по ключевым дисциплинам необходимо пригласить лучших практиков и теоретиков, — продолжил давить я. — Профессора Михаила Александровича Бонч-Бруевича из Ленинградской электротехнической школы связи, создателя первой в мире мощной радиовещательной станции. Он — гений передающих устройств. Академика Абрама Федоровича Иоффе, отца советской физики. Он заложит фундаментальную основу. А в качестве руководителя аспирантуры и ведущего специалиста по полупроводникам, за которыми будущее, — молодого, но уже всемирно известного изобретателя Олега Владимировича Лосева из Нижегородской радиолаборатории, создателя кристадина.