Ленка
... Ленка лежала на огромной кровати, метра три в ширину. Почти квадратная кровать, застеленная цветными шелковыми простынями.
- Убожество какое! – подумала Ленка. – Хотя, на ощупь вроде и ничего так себе.
Но, блин, павлины эти, как в тропическом курятнике и... она потрогала постельное белье еще раз и убедилась, что это точно шёлк. Укатишься ночью на пол, соскользнешь, треснешься головой и привет. Павлинам! Наверняка еще и нагадят! Птицы всегда гадят! И будешь лежать, такая, на полу, с выпученными глазами и благоухая. И, кстати, чем это пахнет?! Как в дамском сортире после санобработки!
У кровати были расставлены несколько высоких подсвечников с горящими свечами. Они создавали мягкий полумрак, скрадывающий объем комнаты и ярко освещающий трепещущим пламенем постель под балдахином. Из этого сумрака и несло сильно пахучими чайными розами и приторной сладостью ванили. Словно кто-то насыпал на пламя свечи ванилина из близлежащей кулинарии и оборвал лепестки сто одной розы. Для ровного счета.
- Ну, такое себе, - подумала Ленка, - не для средних умов.
Она тщательно осмотрела себя и удивилась белой полупрозрачной ночнушке. Короткой, едва доходящей до середины бедра.
- Что здесь, вообще, происходит? Что это за хрень на мне? Когда это я успела купить себе такое вульгарное бэ? И зачем это бэ мне могло понадобиться? – поразмышляла немного вслух Ленка и призадумалась.
Но обо всём сразу же забыла, когда из темноты к кровати, на которой она лежала, вышел он. Сухощавый, жилистый, высокий, обнаженный. В обернутом вокруг бедер полотенце. На его коже, в пляшущем свете свечей, поблескивали крупные капли воды.
Пф… Такой красавчик, а мы… Твою же мать!
Ленка соскочила с кровати, сдернула с нее простынь и стремительно в нее завернулась. После чего уставилась на это видение с банным полотенцем. Черты лица у красавчика плыли, менялись, плавились, текли. Простыня, в которую Ленка закрутилась скользила. Парень медленно надвигался из темноты на Ленку.
- Не подходи ко мне! Там стой! Стой, говорю, там! Пипец просто какой-то! Ты кто такой? – Заорала капитально перепуганная Ленка.
Парень молчал и продолжал медленно продвигаться в направлении Ленки. В руках у него была роза с огромным пунцовым бутоном и длинным крепким стволом. Он присел на кровать, откинув длинные мокрые волосы себе за спину, и томно посмотрел на Ленку. Взгляд у этого спортсмена был тяжелым и маслянистым. А вид совершенно блядский, соответственно, как и вся обстановка. Кровать, простыня, свечи, павлины, ванилин, рассыпанный щедрой рукой. Лена подтянула простыню к груди, комкая ее обеими руками. И что? Будет приставать или что?
- Иди ко мне, любовь моя!
Голос у парня оказался хриплым, бархатным, баритонистым и, опять же, маслянистым.
- Ага! Счаз! Только трусы свои найду и…
Нафиг она про трусы! Вот, блин, дура! Что делать? Ааа!!!
Блин, а еще это гадское чувство, что она сама не знает, хочет она чего-то такого или нет. Ленка видела, каким взглядом смотрит на неё этот парень. Был бы этот взгляд чуть менее раздевающим и чуть более… Соберись, дура! Сейчас тебя тут оттра…
Ленка кинулась к подсвечнику, схватила его и, только она повернулась обратно, как оказалось, что парень уже рядом. Он легко перехватил ее руку с подсвечником и притянул Ленку к себе. Она только и успела, что упереться своей рукой в его грудь, чтобы сохранить хоть какую-то дистанцию между ними. А еще, она чувствовала жар от его тела, и его возбуждение, и желание она, тоже, чувствовала.
- Любовь моя! – чувственно произнес парень возле ее уха.
- Других слов совсем не знаешь? Любовь моя! – зло передразнила Лена парня.
Ей самой уже стало жарко, но Ленка продолжала бороться и вырываться. Правда, без особого успеха. А он, скотина такая, не торопился. Он словно наслаждался ее беспомощностью. И казалось, все попытки Ленки вырваться из его удушающих объятий, только сильнее распаляли его. Ленка уже сто раз пожалела, что закуталась в эту дурацкую, шелковую простыню. С одной стороны, прикрыться в той ситуации было просто необходимо, но с другой, теперь она скользила внутри этого полотна, как намыленная. А что если…
Ленка вывернулась из рук этого парня, оставив на прощание в его объятиях свою простыню. Парень перехватил ее руку с подсвечником второй рукой и медленно стал разгибать ее пальцы, держащие подсвечник, не обращая ровным счетом никакого внимания на тот град ударов, которым его наградила Ленка.
- Пусти! Больно! – орала Ленка.
- Потерпи немного, любовь моя! - Мягко пропел парень Ленке, продолжая выкручивать подсвечник из ее рук.
- Сам терпи, терпила! Укакашу, скотина такая! И член твой откушу нафиг!