Заехать на парковку во дворе оказалось невозможным. Дом был окружён строительными лесами, въезд был закрыт. Она оставила машину на противоположенной стороне улицы и подошла к дому.
Грязный деревянный забор с защитным козырьком. Дощатый туннель вместо красивого входа в подъезд.
- Вы куда, девушка? – остановил её окрик.
- Домой, - резко ответила она.
- Какой домой? – возмущённо сказал подошедший строитель. – В доме никто не живёт.
Элла посмотрела на него так, что строитель попятился.
- Дом на реконструкции, жильцов отселили, - голос его немного дрожал – словно он оправдывался.
- Куда? – стальные нотки в голосе Эллы усиливались. Строитель вжал голову в плечи, словно боясь наказания за то за то, что не знает, куда делись жильцы.
Элле казалось, что ноги стали ватными. Маму переселили, и она даже не сообщила об этом. Почему? Как она переезжала, она же еле ходит? Кто помогал? Кто готовил временное жильё? Кто?..Как?.. Почему ей ничего не рассказали?
Элла остановилась, как человек, упёршийся в тупик. Потрясла головой, словно сбрасывая с себя наваждение, и бросилась бегом к Берте. Совсем недалеко, бегом пять минут. Пересечь улицу, свернуть направо, в переулок. Тропинка между детским садом и жилым домом, о которой знают лишь местные жители, выходит прямо на Садовую улицу, где живет тётя Берта. Снова пересечь улицу. Она пользовалась этой тропинкой сотни раз, ноги сами вели её.
Дома не было. Дома, в котором жила Берта просто не было. Пустой неухоженный скверик. Следующий дом, четырехэтажный, с номером «20» на фронтоне был. И предыдущий, шестнадцатый, в восемь этажей, тоже был. А нужного ей, восемнадцатого, не было.
Оглянулась и поискала глазами прохожих. Чтобы спросить… Что спросить? Куда делся дом номер восемнадцать?
«Может, я сплю?». Элла ущипнула себя изо всех сил, и чуть не вскрикнула. Было больно. Дрожащими руками достала мобильник и попыталась позвонить Саше.
Не получилось. На экране зажглось: «Сервис не доступен».
Со злостью шмякнула мобильник об асфальт и бросилась назад, к машине.
Машина оставалась на том же месте. Элла бы не удивилась, если бы не нашла её там, но обошлось. Только внешний вид как-то странно изменился. Потускнела, словно её обсыпали пылью. Но Элле было не таких мелочей. Она завела мотор – обошлось без сюрпризов – и рванула вперёд по странно опустевшему городу.
На верхний, шестой этаж, где была их с Сашей квартира, пришлось мчаться пешком. Лифт не работал.
Дверь была приоткрыта. Значит, Саша дома! В мире, который неожиданно для Эллы перевернулся с ног на голову, Саша превращался в островок стабильности.
Квартира была пуста. Точнее, почти пуста. Лишь вдоль левой, большой стены салоны остались застеклённые полки в три этажа, на которых прежде стояли куклы.
Элла обошла все комнаты. Пусто. Собаки тоже не было. Исчезла, как и всё остальное.
Но не только вещи исчезли из квартиры. Потолок и стены стали грязными, словно за ними не ухаживали десяток лет. Словно квартира в её отсутствие постарела на десяток лет.
На кухне она задержалась. Во-первых, всё кухонное оборудование было на месте: холодильник, плита, микроволновка. Во-вторых, на раскладном столике стояла новенькая кукла. Мужчина в костюме и котелке, с тростью в руках и пронзительными красными огнями в глазах.
Воланд.
Лента Мёбиуса
- Хорошая работа? – услышала она сзади. Обернулась
У входа в кухню стоял Адриан. На нём был строгий чёрный смокинг, белая рубашка и галстук-бабочка. В руках – чёрная изящная тросточка с набалдашником в виде головы кота. Рядом сидел Люцифер.
- Я предупреждал - не желайте слишком много. Вы меня не послушали. Увы – лента Мёбиуса, на которой вы были, не выдержала. Появилась трещина, которая расширяется с каждой минутой. Но это мелочь. Беда в том, что вы уже не можете выбирать, на какой стороне остаться. Опоздали. У вас даже нет выбора между плохим и унылым. Мир вокруг вас распадается, людей в нём уже нет.
Эти слова должны были напугать, но почему-то страха не было. Словно та часть души, которая отвечала за чувства, за страх, уснула. Оставалось любопытство, но оно было более прагматического, чем судьбоносного свойства.
- Карета превращается в тыкву? – вспомнила она странный налёт мышиного цвета на её машине.
- Нет, тыквы останутся в сказке. Если быть точным - мир ни во что не превращается. Превращаешься ты. Догадываешься, какой станешь?
- Какой?
Адриан развёл руками.
- Идёт дигитализация. Результат зависит от многих факторов, так что пока я не могу сказать.
- Хватит загадок! Что это?
- Тоже, что и компиляция в программировании. Исходный код превращают в исполняемый модуль.