– Они находятся прямо перед нами, – сказал он пожилому офицеру, назначенному во главе экспедиции. – Через пару дней вы достигнете берегов Фуэртевентуры, а если ветер будет благоприятным, возвращайтесь за нами.
Бедуины наблюдали.
Они не двинулись с места, когда шлюпки вышли в море, и не проявили интереса к тому, как гребцы боролись с опасным прибоем, медленно направляясь на запад.
Позволить женщинам и детям сбежать казалось частью их "игры".
Ргуибаты и делимиты интересовались лишь ценным грузом, спрятанным в трюме корабля, и молодыми сильными мужчинами.
В условиях пустыни, с малым запасом воды и еды, женщины, старики и дети обычно становились слишком тяжёлой ношей, и это было всем понятно.
К закату две маленькие парусные лодки уже исчезли из виду, и более сорока моряков, сидящих на тёплом песке, наблюдали за тем, как солнце скрывается за горизонтом, опасаясь, что этот закат может стать для них одним из последних.
Когда стемнело, капитан Леон Боканегра выставил трёх своих лучших людей охранять бочки с водой, строго предупредив, что любой, кто попытается к ним приблизиться, будет изгнан из группы и немедленно оставлен на произвол судьбы.
–Наша единственная надежда на спасение – это выдержать до тех пор, пока за нами не вернутся, – сказал он. – А сейчас нас может победить только жажда.
Капитан прекрасно понимал, что четыре корабельные фальконеты вполне могли бы отпугнуть любого нетерпеливого бедуина. Поэтому он решил окопаться вокруг изношенного корпуса старого «Морского Льва», который был выброшен на песок, слегка накренившись на правый борт, всего в десяти метрах от линии, до которой доходили волны во время прилива.
К счастью, это было одно из самых богатых рыбой морей, а большая часть продовольствия с корабля была спасена, так что голод морякам не грозил. Их главным врагом, очевидно, оставалась нехватка воды.
Канарские острова всегда считались местом пополнения запасов воды для океанских переходов. Корабли использовали местные порты, чтобы загрузиться провизией и огромными бочками воды для длительного пути к побережьям Нового Света.
Обычно в Севилье трюмы кораблей заполняли товарами, предназначенными для архипелага, чтобы обменять их там на свежие овощи и воду, которой должно было хватить до Антильских островов. Поэтому запасы воды на пути к Канарским островам обычно были минимальными.
–Нам нужно попытаться договориться с этими дикарями, – как-то ночью предложил первый помощник Фермин Гаработе, который явно был в ужасе от мысли умереть от жажды. – Возможно, они согласятся обменять воду на ткани, ведра, кирки и лопаты.
–Никто не покупает то, что считает своим, – возразил ему Леон Боканегра. – И я сомневаюсь, что они дадут нам даже глоток воды за все кирки и лопаты на свете.
–А что, если наши люди не вернутся?
–Тогда нам придётся сдаться.
–Думаете, они нас убьют?
–Скорее всего, продадут, – последовал суровый ответ.
–Продадут? – ужаснулся помощник. – Кому?
–Тому, кто предложит больше.
–Вы хотите сказать, что нас сделают рабами? – спросил молодой матрос, который слушал разговор с почтительным молчанием.
–Вероятно.
–Я всегда думал, что рабами становятся только чернокожие, – с горечью заметил юноша.
–К сожалению для нас, этим дикарям безразлично, чёрные мы или белые.
Наступили бесконечные дни, когда моряки могли лишь лежать в тени бывшего главного паруса каракки и смотреть на бескрайнюю синеву океана, надеясь на спасение, которое так и не приходило. Каждый час они задавались вопросом, достигли ли хрупкие шлюпки Канарских островов или заблудились в бескрайнем океане.
Им так и не суждено было это узнать.
Брошенные на широком пляже, раскалённом солнцем и обдуваемом ветром, сорок три человека видели, как угасают их надежды, под пристальным взглядом всё более многочисленной группы молчаливых бедуинов. Эти люди, устроившие лагерь всего в двух милях, продолжали жить своей обычной жизнью, словно просто ждали момента, чтобы собрать созревший урожай.
–А что, если мы нападём на них? – однажды предложил Фермин Гаработе, который, казалось, не мог смириться со своей судьбой.
–Чем? Полдюжиной старых пистолетов? – возразил капитан Боканегра. – Это всё, что у нас есть, если не считать пушек, которые мы никогда не сможем протащить по этому песку. Нет! – решительно отказался он. – У нас есть небольшой шанс защититься, но ни малейшего шанса напасть.