Это был не единственный подобного рода поступок Александрова. В день 70-летнего юбилея Утёсова, когда тогдашний министр культуры Екатерина Фурцева взошла на трибуну, чтобы огласить решение правительства о присвоении Утёсову звания народного артиста, среди поздравлявших его был и Григорий Александров, совсем недавно выбросивший Утёсова, точнее — его голос, из „Веселых ребят“. В тот день он тоже вышел на сцену Театра эстрады и выступал как ближайший друг и соратник Леонида Осиповича. Ах, если бы в ту минуту я сфотографировал Леонида Осиповича! Сколько иронии, даже насмешки было в его лице!»
Впрочем, Утёсову еще повезло. Инициатор фильма Б. 3. Шумяцкий и оператор В. С. Нильсен были расстреляны в 1938 году, авторы сценария В. 3. Масс и Н. Р. Эрдман немало лет провели в местах более чем отдаленных — их забрали прямо из киногородка в Гаграх… А фильм «Веселые ребята» жив и будет жить еще долго. Быть может, самое точное объяснение этому феномену дал Алексей Симонов: «Как этому человеку удалось сохраниться? Как его до сих пор не разоблачили, не скинули с пьедестала, не возвели на пьедестал и не надели тернового венца? Чудо да и только. А ведь он спел столько песен, что их хватило бы целому народу для памяти о целой эпохе. Наверное, дело в том, что он никогда не был непререкаемо монументален. Наоборот, он был прекрасно несовершенен, превосходно, победительно несовершенен и потому не был обоготворен и остался безнаказанным. Звали его Леонид Осипович Утёсов».
Борис Ефимович Ефимов много рассказал мне о своей дружбе с Утёсовым. Вспомнил, как в конце 1960-х они втроем — он, Утёсов и кинорежиссер Марк Донской — собирались раз в месяц, чтобы поговорить на идише. Вспоминал, как Утёсов играл роль тамады на вечерах воспоминаний, проводившихся в ЦДРИ. Вспомнил и случай, имевший место на съемках фильма «Веселые ребята». Однажды Александров вместе с Утёсовым отправились на поиски быка, которому предстояло стать героем будущего фильма. Утёсов знал, со слов Александрова, что тот в Испании не раз видел корриду, даже чуть ли не был ее участником. Когда Григорий Васильевич подошел к старику, знавшему всех быков в ближайшей местности, и навел справки, тот сказал: «Вот там, на пастбище, стоит богатырь». На просьбу Григория Васильевича «познакомить» его с этим быком, старик ответил: «Он уже двоих забодал. Хотите быть третьим?» Когда они подошли ближе к быку и тот приготовился к атаке, Александров сказал, обращаясь к Утёсову:
— Нет, Леонид, не подойдет.
— Почему? — спросил Утёсов.
— Ну ты видишь, по цвету не подходит.
— А что, мы разве снимаем цветной фильм? — спросил Утёсов не без подвоха. — Да и тебе ли бояться, Гриша? Тебе ведь знакомы обе системы корриды — испанская и мексиканская.
Но Александров решительно отверг предложенного быка и решил искать «героя» в другом месте. И все же, как известно, бугай нашелся, и они с Утёсовым оказались прекрасными партнерами. Александрова мучила проблема выбора не только быка, но и выбора поэта для песен будущего фильма. Вернувшись в Москву после натурных съемок в Гаграх, Утёсов тайно встретился с В. Лебедевым-Кумачом и попросил его написать стихи, которые соответствовали бы характеру Кости Потехина… И тот написал ставшие знаменитыми слова «Марша веселых ребят». Песне этой, исполненной Утёсовым со своим оркестром, суждено было стать не только лейтмотивом фильма «Веселые ребята», но и символом своего времени. И тем более удивляет попытка Александрова «обновить» фильм в конце пятидесятых годов. «Обновление» это состояло лишь в том, что фильм (не только без согласия, но и без ведома Утёсова) был частично переозвучен — песни Кости Потехина вместо Леонида Осиповича в нем исполнял «дублер» Владимир Трошин. Вернуть фильм в первозданное состояние решительно потребовали зрители — и в конце концов добились своего.
Сразу после выхода на экран успех фильма превзошел все ожидания. Правительственный просмотр состоялся в доме Максима Горького. «Веселые ребята» получили высокую оценку сильных мира сего, а массовый зритель и вовсе принял его «на ура». Ошеломляющим был триумф фильма на Западе. До «Веселых ребят» американцы знали только Россию Достоевского. Теперь они увидели новую страну, рожденную революцией. Чарли Чаплин писал: «Люди смеются (за рубежом фильм демонстрировался под названием „Москва смеется“. — М. Г.). Это — большая победа. Это агитирует больше, чем доказательства стрельбой и речами». Фильм получил премию на кинофестивале в Венеции.
Образ Утесова навсегда связан с морской романтикой.
Утесов со своим оркестром. Химки, 1957 г.
С песней по жизни.
«Дамский угодник». С Юлией Борисовой, Капитолиной Лазаренко и Антониной Ревельс.
Утесов в костюме Деда Мороза принимает в Москве Ива Монтана.
Утесов и Владимир Коралли.
Новогодний вечер в ВТО. Слева направо: М. Слободской, Н. Смирнов-Сокольский, М Червинский, Л. Утесов, А. Райкин.
С Корнеем Чуковским.
С Соломоном Михоэлсом.
Сорок лет жизни Утесова прошли за рулем.
С племянником Мишей.
Утесов и Владимир Хенкин.
Старые друзья — Утесов и Аркадий Райкин.
С братом Михаилом.
Министр культуры Екатерина Фурцева поздравляет Утесова с присвоением ему звания народного артиста СССР.
Верная подруга — гитара.
Вместе на сцене и в жизни. Утесов и его дочь.
Эдит Утесова с мужем Альбертом Гендельштейном.
В гостях у «Кинопанорамы». Фото 1976 г.
Евгений Петросян начинал свою карьеру в оркестре Утесова.
Рядом с Утесовым — Алла Пугачева и Илья Резник.
Вторая жена Утесова Антонина Ревельс.
Посвященное ей шуточное стихотворение.
Последнее фото Утесова. 11 декабря 1981 г.
Теплоход «Леонид Утесов», спущенный на воду в 1988 году.
Памятник Утесову на Дерибасовской.
Авторы книг об Утесове отмечают в Одессе 100-летие своего героя. Второй справа — Матвей Гейзер.
Памятник Утесову на Новодевичьем кладбище.
Во время премьеры фильма в Москве Утёсов оказался в Ленинграде. «Получив „Правду“ и „Известия“, — вспоминал он, — я с интересом стал читать большие статьи, посвященные „Веселым ребятам“, и не мог не удивиться. В обеих статьях были указаны фамилии режиссера, сценаристов, поэта, композитора, всех исполнителей даже второстепенных ролей, и не было только одной фамилии — моей. Будь это только в одной газете, я бы счел это опечаткой, недосмотром редактора, но в двух и центральных — это не могло быть случайностью…»