Требовался посредник, безупречный, могущественный и, что самое главное, чем-то мне обязанный. Перебирая в уме фигуры из Политбюро, сознание наткнулось на одну. Микоян. Хитроумный Анастас Иванович, с его недавней отеческой просьбой присмотреть за младшим братом — начинающим авиаконструктором. В этой системе координат такая просьба была векселем, который можно и нужно предъявить к оплате.
Мысли заработали с удвоенной скоростью, выстраивая логическую цепь. Пути Микояна с Берзиным не могли не пересечься самым тесным образом там, где большая политика граничила с тайными операциями: Китай. Анастас Микоян по линии Наркомвнешторга курировал тайные поставки оружия гоминьдановскому правительству Китая, в то время как главным военным советником там, фактически создававшим с нуля агентурную сеть, был Ян Берзин. В общем, один гнал туда самолеты и станки под видом торговых сделок, а другой принимал их и превращал в военную мощь, обучай китайских господ и товарищей обращаться с современнейшим оружием. Они не могли не работать рука об руку, решая общую, чрезвычайно деликатную задачу. Такое партнерство, замешанное на общем деле, да еще и вдали от Москвы, порождало связи куда более крепкие, чем любые формальные постановления…
Мгновенно в голове сложился план действий: уговорить Микояна попросить Берзинапосодействовать в подборе для работы за границей узких специалистов — радистов, шифровальщиков, инженеров — которых у ОГПУ по определению быть не могло. Это понятное, способное выдержать любую проверку решение. То, что надо!
Рука сама потянулась к тяжелому эбонитовому рычагу «вертушки». Тяжелый диск с сухим треском провернулся несколько раз, отмеряя номер приемной наркома снабжения.
— Приемная товарища Микояна, — ответил четкий, безликий голос секретаря.
— Заведующий сектором ЦК Брежнев. Анастас Иванович у себя?
— Да, Леонид Ильич, у себя в кабинете. Вас соединить?
— Нет, не обязательно, — было сказано ровным, спокойным тоном. — Передайте, пожалуйста, что мне необходимо срочно встретиться с ним по одному важному вопросу.
В трубке повисло молчание, наполненное не тишиной, а напряженным ожиданием. Было слышно, как на том конце провода секретарь прикрыл микрофон ладонью. Микоян, с его лисьим чутьем, должен был понять сигнал: раз я не хочу говорить даже по «вертушке», значит, дело особой деликатности.
— Леонид Ильич? — снова раздался голос секретаря. — Анастас Иванович будет ждать вас в обеденный перерыв.
Отлично! Похоже этот хитрый как лис армянин правильно уловил мое желание, назначив встречу не в час дня, не в «тринадцать ноль-ноль», а именно — «в обед». Это означало одно: разговор состоится не в кабинете, который, (как, впрочем, и мой), наверняка имел «уши». В обед мы можем встретиться «на ногах», во время короткой прогулки по территории Кремля, скажем, по пути в столовую ЦК, где в людском потоке можно было затеряться и сказать несколько ключевых фраз, не опасаясь чужих ушей. Отлично. Оставалось дождаться полудня и правильно разыграть свои карты.
Кабинет наркома встретил прохладной тишиной и запахом хорошего табака. На массивном столе царил образцовый порядок, на полированных ручках кресла блестели отблески настольной лампы. Микоян поднялся навстречу, китель сидел безукоризненно, улыбка казалась приветливой, но глаза оставались цепкими, внимательными. Человек торговли редко забывает о цене любой сделки.
— Рад видеть, Леонид Ильич, — произнёс он после обмена формальностями. — Артём заходил на днях. Горит весь, говорит, вы такие горизонты ему показали, что теперь ночами не спит, всё чертит чего-то. Спасибо за заботу о парне!
Ход был тонкий: напомнил о своей просьбе и о моём негласном обязательстве. Пришёл черёд отвечать.
— Талантам сейчас дорога особенно нужна, Анастас Иванович. Впрочем, и разговор у меня сегодня сродни этому — касается дела тонкого и важного. Но я отнимаю ваше обеденное время… Может, пойдем в столовую, а по дороге и поговорим?
Мы вышил за дверь и не торопясь отправились в сторону кремлевской столовой. Микоян, закурив заграничные сигареты «Честерфилд», склонил голову, давая понять, что готов слушать.