Мышонок на мгновение замешкался:
— На Иосифа… Йозефа Перельмана.
Толстяк заглянул в книгу:
— Йозеф Перельман… Да, верно, забронирован. На неделю. Плата вперед.
Мышонок вытащил из кармана деньги, отсчитал нужную сумму и отдал толстяку. Толстяк пересчитал снова, два раза. Потом вручил Мышонку рваное полотенце и ключ:
— Третий этаж. Лестница там.
Мышонок поблагодарил и уже собрался подниматься, но толстяк подозвал его снова. Предупредить:
— Мне проблем не надо, ясно? Делай, что хочешь, я ничего не знаю.
Мышонок пришел в замешательство. Неужели толстяку что-то известно о его задании? А если известно, играет ли он во всей этой истории какую-нибудь роль? Разумеется, спрашивать ни о чем нельзя. Он взял чемодан и пошел вверх по лестнице.
Комната была маленькая, замызганная — мышь шмыгнула в норку при виде постояльца — и очень холодная. Мебели в ней было: кровать, запыленный шкафчик, умывальник, исцарапанное зеркало. Но этого вполне хватало. Мышонок, хоть и устал с дороги, решил тут же приступить к делу, найти для начала писателя.
И тут он заметил, что сумки при нем нет.
Сумки с экземпляром «Манифеста» и конвертом — той самой сумки не было. Он огляделся. Нет, сумки нигде вокруг не было. Дрожащими руками он открыл чемодан: может, он засунул треклятую сумку туда? Нет. В чемодане лежало только белье.
Он рухнул на кровать, ошарашенный, подавленный. Сумка потеряна. Первой реакцией была злость — злость на себя самого. Ты потерял сумку, несчастный, сумку потерял, идиот, кретин, буржуй сраный.
Он глубоко вздохнул. Подумал: надо держать себя в руках, главное — спокойно подумать. Надо было представить себе все свои последние шаги, пройти заново весь путь, попытаться мысленным взором увидеть то место, где он оставил сумку. Первое, что пришло в голову: стойка администратора. Он бросился вниз по лестнице. Толстяк сидел все там же, с газетой.
— Сумка! — закричал Мышонок. — Где моя сумка?
В первое мгновение толстяк ничего не понял. Не только из-за акцента, но и из-за того, что парень был вне себя. Наконец портье удалось разобрать, чего от него хочет Мышонок:
— Сумка? Нет, ты не оставлял никакой сумки. Может, в поезде забыл.
В поезде. Конечно. В поезде. Внезапно разбуженный, он выбежал сломя голову из вагона, тогда-то и забыл сумку.
Он бросился на вокзал под снегопадом, который все усиливался, повторяя шепотом: сделай так, чтобы поезд еще стоял у перрона, боже, сделай так, чтобы он еще стоял.
Промчавшись через здание вокзала, он вылетел прямо на платформу.
Никакого поезда там уже не было. Да и на платформе никого не было, кроме уборщика, подметавшего мусор. Мышонок подошел к нему, спросил о поезде.
— Поехал дальше, — не поднимая глаз ответил железнодорожник, — уже полчаса как.
— А как же моя сумка? — дрожащим голосом спросил Мышонок, чуть не плача.
Железнодорожник ничего не понял. Мышонок рассказал, что произошло. Железнодорожник почесал в затылке. Сказал, что есть отдел находок, можно там спросить, но, скорее всего, сумку не найдешь. Мышонок побежал к окошечку: нет, те, кто убирает в вагонах, сумки не находили. Девушка записала название гостиницы, но повторила то же, что сказал железнодорожник на платформе: сумка, считай, пропала:
— Тут и раньше была неразбериха, а с войной стало еще хуже.
Убитый горем, Беньямин вернулся в гостиницу.
— Нашел сумку? — с явной издевкой спросил портье.
— Нет, — пробормотал Беньямин, — не нашел.
Он поднялся по лестнице, заперся в номере, не раздеваясь, рухнул в постель и — разрыдался. Ну что он за человек? Не человек, а тридцать три несчастья: еще не приступив к заданию, уже его провалил. А Ёся рассчитывал на него. Бедный, бедный Ёся.
Он плакал и плакал, пока, устав от слез, не уснул.
Проснулся он утром, с тяжелой больной головой и голодный. Решил выйти, чтобы позавтракать и проветриться. Надо было решать, что делать. Может быть, на ходу придет какая-никакая мысль. Он спустился на первый этаж. Портье был на месте, за стойкой. Поднял глаза от газеты:
— Ну как? Сумку нашел?
Мышонок ответил, что нет. Портье посмотрел на него с явным недоверием:
— Напоминаю еще раз. Учти: номер оплачен на неделю и только на неделю. Вместе с сегодняшним у тебя шесть дней. Потом — до свиданья.
Мышонок не ответил. Он вышел на улицу, зашел в маленькое прокуренное кафе напротив гостиницы. Прожевывая черствую булку, пытался привести мысли в порядок и составить план.
Пункт номер один: нельзя терять время на поиски сумки, ведь на это уйдет не один день, а успех сомнителен.