Раун хотел было ответить, что это Кирана напала на своего командира, та лишь защищалась, но передумал. Такая позиция была куда удобнее. Ведь она права — Алиса должна была уладить конфликт миром, а не изувечить подчиненную.
— Нужно вывести всех на чистую воду.
— Всех? — охотница непонимающе нахмурилась и качнула головой.
— Алису и Лиона. Он отчего-то покрывает ее.
— Может, любит, — Кирана пожала плечами и инстинктивно прижала сосуд с кристальным песком сильнее.
— Вряд ли. Здесь что-то другое. И я очень хочу узнать, что.
— Так ты против генерала настроен? А как же верность? Он твой командир, — усмехнулась охотница и тут же сложилась пополам от нахлынувшей боли. Анальгетики начали отпускать, стоило позвать медбрата.
— Это и есть верность, — взгляд ворона был резким и колючим. — Я должен доказать ему, что он в опасности. Я должен предостеречь. Должен не дать ему совершить ошибку. Алиса опасна, пока Люцифера на свободе. Мы все в опасности. И если вдруг Люцифере захочется власти — о! будь уверена! Алиса положит к ее ногам императорскую диадему!
— Так у тебя есть план, — Кирана дернула оленьим носом и расплылась в улыбке. — Хоть кто-то меня понял.
— Все просто — я подготовлю доклад к заседанию совета и попрошу аудиенции у Императрицы, — Раун кивнул на охотницу. — А ты убедишь своих. Они присягнули тебе, правильно понимаю?
Кирана кивнула.
— Это будет несложно. Но не объявят ли ангелы нам войну? Ты можешь настроить армию крылатых против Алисы?
— Армию? — Раун встал и непонимающе оглядел охотницу. — Армия империи — это вы. Крылатые воевали лишь при Люции, сейчас Лион дал им слишком много свободы и мало обязанностей. А быть на подхвате у охотниц совсем не сложно, — ядовито каркнул он и направился к двери.
— Когда я смогу ходить, я все сделаю, — бросила Кирана вслед и посильнее прижала к груди песочные часы. Ради сестры она была готова на все. Ведь она это делает только для нее.
— Я буду ждать, — кивнул ворон и махнул рукой, прощаясь.
Люция внимательно слушала Хоорса, пристально глядя в глаза. Она впитывала каждое слово, в уме отмечая все, что считала важным. А он все говорил и говорил. Об императрице, об империи, о будущем, о страхах.
— Я одного не могу понять, — перебила она сизокрылого ангела, — тебе какая польза от свержения Изабель?
— Она сошла с ума, Люцифера! Она постоянно шьет и шьет все новые платья из кошачьих шкур. Бель не правит, а всю работу выполняю я и Лион. Какой смысл в такой правительнице? — он развел руками, ожидая согласия с доводами. — Она собирается распустить совет и казнить всех кошек.
Но Люция покачала головой.
— Конкретно тебе оно зачем? Тебя послушать, так ее даже в живых оставлять нельзя, — она уперла кулаки в бока. — Скажи, зачем? Так правишь ты, а Лион следит за порядком во всей империи. Но вот она будет отстранена, и вы вдвоем все так же будете править. Чем она мешает? — процедила сквозь зубы бескрылая.
— Она безумна. Она не правит сейчас, но Химари сбежала, и Бель больше не перед кем демонстрировать свою власть. Не сомневайся, она захочет взять все в свои руки. Это лишь вопрос времени! Но она ведь ничего не умеет, что она сделает с империей? — он пристально смотрел Люции в глаза, требуя ответа. — И она отвергает все советы!
— Но должен быть другой способ! — бескрылая закрыла глаза, силясь сосредоточиться на мыслях об императрице. Маленькая девочка, цепко державшаяся за ее крылья, совсем не вязалась с девушкой, жаждущей власти.
— Другого способа нет. Только этот кошачий обряд, — обреченно вздохнул Хоорс. — У нее четыре крыла, и в любом вопросе совет будет на ее стороне. Нужно сделать так, чтобы ей перестал верить даже совет.
Они замолчали. Люция жевала губами, пытаясь заставить себя думать о Бель как об императрице, чудом пока еще отстраненной от власти.
— Постой, но это лишено смысла. Даже если все удастся — она останется херувимом, все обязаны будут исполнять ее волю. Безумна Бель или нет, в состоянии править или нет — закон есть закон, императором может быть только херувим. Никто из нас не подходит на эту роль. И уж я тебе гарантирую, никому не удастся вырастить вторую пару крыльев ни тебе, ни мне, ни Лиону. Это невозможно — на меня посмотри!
— Не совсем, — Хоорс потупил взгляд. — В Имагинем Деи есть херувим. Шансы выжить у него невелики, ему всего три.