Но стоило ей это сделать, как она увидела черные штаны, высокие кожаные ботинки на шнуровке, и едва касающиеся пола медные маховые перья. И только потом, сглотнув, осмелилась поднять глаза.
Лион изучающе смотрел на нее сверху вниз, сложив руки на груди. Не собирался хватать, тащить внутрь. Все равно он выйдет из кабинета, вылетит и настигнет ее снаружи прежде, чем она успеет даже спуститься.
— Сядь, — бросил он.
Алиса уткнулась лбом в подоконник и тяжело вздохнула.
— Тц!
Он настолько бесшумно зашел в кабинет и сложил крылья Люции в углу, что она и не заметила. Так сильно увлечена была мыслями о девочках, гарпии, побеге и не подумала, что он мог предугадать такой ее шаг. Может, он и не уходил ни на какой совет, а только летал снаружи и ждал, пока она откроет окно. Может, это была ловушка, проверка на верность. А она ее с треском провалила.
— Я жду, — все так же спокойно произнес он, наливая себе кружку горячего кофе.
И Алиса поежилась. Может, лучше все же вылезть из окна и упасть, разбиться. Но она только прошептала:
— Да, мой генерал, — и слезла с подоконника.
— Совет крайне недоволен твоим провалом на задании и логичным считает отстранить тебя от службы, — начал Лион.
Алиса поджала губы. Отстранение от службы — легкое наказание за такой громкий проступок. И слишком тяжелое. Без службы ей не достать лекарств в необходимом количестве, а значит, за полугодие лепра поглотит ее настолько, что боевые навыки упадут в половину, а то и больше. Еще через полгода она будет в ужасе трястись от любой трещины на чешуйках лепры, всерьез опасаясь заболеть. Еще через год лепра охватит всю нервную систему, а это хуже смерти.
— Дайте мне шанс, мой генерал, — прошептала она, стиснув в кулаке перчатки.
Лион молчал, равнодушно посыпая кофе специями и пробуя на вкус. Затем достал проштампованные бумаги для поручений, и сердце Алисы сжалось. Генерал отпил из кружки, смакуя глоток, и начал писать. Изредка вертел в руках перо, формулируя предложения, машинально попивал горький напиток. И выглядел слишком спокойным. Охотница знала, что спокойствие генерала всегда означает лишь одно — он уже принял решение.
Генерал размашисто подписался, вытащил из шкафчика стола печать с крыльями, обмакнул в покрывшиеся тонкой пленкой чернила и оставил размазанный оттиск.
— Зайди! — окрикнул он секретаря за дверью. И ворон в то же мгновение отворил дверь, словно стоял прямо за той.
— Да, мой генерал! — привычно отдал честь и подошел к столу, принял документ и просмотрел. Глаза его, и без того круглые, стали еще больше, он повернулся было к крыльям Люции, сваленным в углу, но одернул себя. — Понял, бумагу доставлю, проконтролирую! — каркнул, отдал честь и, развернувшись на пятках, вышел.
— А теперь — ты, — вздохнул Лион, поднимая глаза на Алису.
Охотница кивнула и вытянулась по струнке, ожидая решения.
— Берешь новый отряд, комплектуешь сама, снаряжаешь тоже сама. На рассвете отбываете в округ Змеи вместе с советником Эхионом, приказ выдам.
Алиса опешила. Первой и единственной мыслью было, что ее возвращают на родину, где она будет доживать свой век под охраной своих же охотниц. Ловко. Чудовищно. Справедливо. А ящер Эхион слишком боится генерала, чтобы ослушаться. Если ему позволят командовать охотницами — все пропало.
— Да, мой генерал, — отозвалась она дрогнувшим голосом.
— Твоя задача — проконтролировать военное положение округа, усилить посты. Есть риск, что Люция придет туда. Возможен сговор между ней и Мерт, выясни. Помни — ты не подчиняешься никому — ни Эхиону, ни Мерт! Эти они подчиняются тебе на время этого задания. Через пару недель я загляну к вам с проверкой, к моему прилету все должно быть в полном порядке.
— Задачу поняла, мой генерал! — протараторила Алиса, отдав честь.
— Свободна, — кивнул Лион, наливая новую кружку ароматного кофе.
И Алиса ушла заниматься его странным поручением. Возможно, Лион специально сказал последние слова с расчетом на то, что для борьбы с Люцией она возьмет не дежурный отряд, а сильных, отлично подготовленных воинов. И то, что Эхион и Мерт должны подчиняться ей — тоже ложь. Они ненавидят ее, о покорности речи быть не может, это очевидно. Но не пойти она не имеет права, это приказ. А потом ловушка захлопнется — одна против лучших охотниц она не справится никак. В любом случае, стоило быть начеку. На размышления оставалась половина ночи.