— Я…
— Нет-нет, позволь напомнить. Я была обязана избавить империю от Инпу, таков был наш с тобой договор. И больше ничего, — Химари отложила содранную заячью шкуру на бревно и, вытерев руки о тряпку, вопрошающе глянула на Люцию. — Нет, я не отказываюсь помогать тебе и дальше. Но ты вот-вот умрешь, если не сойдешь с ума раньше. А Еву куда, позволь спросить?
— Вы хотите забрать таракань себе? — нарочито спокойно уточнила гарпия, но на кошку даже не посмотрела.
— Не «хочу», а «заберу». Но сперва я помогу тебе. Ради Евы, по рукам? — кошка поднялась и, подойдя ближе, уставилась на Люцию снизу вверх. Хотя той показалось, что все было совсем наоборот, и сразу вспомнилось, с какой гордостью и внутренним превосходством смотрела на нее поверженная кошачья принцесса на кладбище кошек. Да ни черта она не изменилась, все такая же заносчивая и равнодушная.
— Да, конечно. Это облегчит мою задачу, — Люция неловко пожала кошке руку.
Хайме обтер нож о тряпку и встал тоже.
— Тонкости ваши как-нибудь без меня обсудите. Я согласен на Еву, во всем остальном последую за Химари. Если решу, что вся эта дурацкая затея угрожает ее жизни — заберу ее, и дело с концом, — деловито прошептал он, поравнявшись с Люцией. — И так как без Евы моя жена не уйдет, а Ева привязалась к тебе, то я сперва убью тебя, что облегчит задачу уже мне.
Люция кивнула, принимая условия.
— Я не особо планирую выжить, так что соглашусь с любыми вашими требованиями. Но и у меня будут свои, — бескрылая глубоко вздохнула и, собравшись с мыслями, начала. — Нужно лишить Изабель трона. Даже возможности хоть когда-нибудь его занять.
— Как ты себе это представляешь? — усмехнулся кот, переводя взгляд на ангельский замок наверху горы.
— Хоорс поможет. От меня требуется паутина, которую я взяла у Евы, и лиловые кристаллы, как в храме, — отозвалась гарпия и провернула шнурок на руке.
Кошки переглянулись. Люция сделала вид, что не заметила.
— Я знаю, где их достать, но без вас не смогу, — пробормотала она, пожимая плечами.
— И где же? — в один голос спросили они.
— В Райском саду.
— Шисаи заперли его, когда ангелы отбирали у нас трон, — протянула кошка и прищурилась. — Ты хочешь, чтобы мы открыли его?
— Да.
— И это избавит нас от Изабель?
— Да.
Химари дернула кота за рукав и просяще заглянула в глаза. Хайме ответил ей очень тихо и быстро, ни слова не разобрать. Они так и шушукались, будто на незнакомом языке говорили. Из всего разговора бескрылая смогла лишь различить имя императрицы. Но ее мало заботила суть диалога и она тихонько насвистывала себе под нос, вполглаза следя за Евой у костра. Лишь бы та ничего не услышала, но паучиха громко тарахтела крупой, перебирая ее от мусора.
— У меня один вопрос, — обратился кот к Люции. — Ты уверена, что Хоорсу можно доверять?
— Да, уверена, — свозь зубы прошептала гарпия. Как мог он сомневаться? Да и какая ему разница? Все равно сбежит вместе с кошкой, как только его что-то напугает.
— И это не связано с твоими чувствами? — все так же беспардонно спросил он.
— Нет, не связано, — лишь на несколько секунд помедлив, отозвалась она.
— Ладно, — наконец обреченно рыкнул кот, сверля Люцию взглядом. — Тогда нам стоит собираться в дорогу. Быстрее начнем, быстрее закончим. Я на разведку, а вы сами решайте, — огрызнулся он и, не дождавшись даже ответа, обернулся тигром и исчез в лесу.
— Я запасу еду, — вяло отозвалась Люция, провожая кота взглядом.
— А я разберусь с оружием. Ева поможет с ядом. Идет? — кошка всучила бескрылой разделочный нож и, подобрав полы кимоно, направилась к Еве.
Ева послушно заполняла пузыречки ядом, один за другим. Небо и щеки сводило и вязало, но оставалось совсем немного, и паучонок терпела. Ей было не по себе с этими странными взрослыми, но они обещали взять ее с собой. К тому же, набравшись храбрости, Ева рассказала Люции о своих видениях, о шестикрылом ангеле. Она больше не боялась его, чувствуя, будто они знакомы очень давно. Но воспоминания не возвращались. Сокровенная тайна так и осталась бы просто рассказанной историей, если бы Химари не обратила на нее внимание. Попросила рассказать еще раз и в подробностях, задавала кучу странных вопросов и все твердила, что не может поверить. Это обидело паучонка, но она не подала виду, только зареклась, что не скажет кошке ни слова о шестикрылом ангеле.
Теперь кошка сидела перед ней, заполняя иглы, а Ева все боялась спросить о том, что беспокоило ее сильнее всего. Она решила, что будет бороться со всеми страхами, что только родятся в ее душе. Вдохнула, выдохнула.