— Самсавеил? — тихо отозвался он и, услышав подтверждение, честно задумался.
В годы обучения в Имагинем Деи Раун старался облегчить работу магистров. И был очень горд тем, что ему это хорошо удавалось. Но когда на посвящении в Ангелы его спросили, чего он хочет — ответа найти не смог. И его определили в архивы. Работа пыльная, но дюжко интересная в те минуты, когда никому ничего от тебя не нужно. Там его нашел генерал и предложил быть его секретарем. И эта работа понравилась ему еще больше. Может, он желал ее? Такую работу? Или что за этим скрывалось на самом деле?
— Я понял твои мечты, — разлился теплый и ласковый голос в голове.
Раун встрепенулся. Сам он не понял, а шестикрылое божество увидело? Вот так запросто.
— Да?
— Ты хочешь быть полезным, нужным и жизненно необходимым. Тогда я дам тебе это — окажи услугу.
— Да? — Раун торопливо похлопал себя по внутренним карманам и извлек блокнот и наточенный карандаш. Неужели и впрямь он может быть полезен самому Самсавеилу? Это невозможно.
— Та колонна, вокруг которой вьется лестница за твоей спиной — священный тайник. Отсчитай сто восьмую ступень и вытащи камень, что на ней. Укради книгу, и исправь в ней несколько строк, — вкрадчиво нашептывал голос.
— Но что мне написать? Где? А если мой почерк… — захлебываясь словами, начал Раун. Эта просьба не выстраивалась на простые пункты — столько вопросов, столько неясного. А вдруг…
— Рассеки пальцы и ладонь о кристалл, и твоя рука будет знать, что, как и где ей стоит написать. Книгу укради. Передай тому, кто воспитал двух женщин — ту, что не знает боли, и ту, что стремится к ней, — и голову вмиг поглотила тишина. Такая пустая и словно даже черная, что мысли ее даже не касались. Звонкая-звонкая тишина. Рауну казалось, упади хоть перо из его крыла, и он тотчас оглохнет.
Ворон провел без движения несколько минут или часов, пытаясь прийти в себя. Наконец неуклюже поднялся на онемевших ногах, размял затекшие крылья, собрался с мыслями.
— Найти сто восьмой тайник, — сказал сам себе и, на ходу пряча блокнот с чистым листом, стал подниматься в храм. А вдруг ему все померещилось? Голос — он раньше не слышал его, но как будто всегда знал. Может, он просто уснул?
Сто восьмая ступень была точно такая же, что и все сто семь до нее, и еще почти столько же — после. Раун наклонился и, ощупав камень пальцами, потянул на себя. И тот поддался, открывая тайник.
Внутри лежала древняя книга, и ворон с трепетом извлек ее и положил на колени. Открывать боялся. Чья она? Осталась от Шисаи? Или это тайник Жреца Ангелов? Когда страх прошел, осторожно пролистнул, бегло пробежав глазами по строкам. То были рецепты — волосы золотой рыбы, ноготь пчелиной матки, шкура с руки скорпиона… И даже иллюстрации, схемы, обозначения. Лиловым писаные формулы и целые строки на неизвестном языке. Раун открыл первую страницу — «Ритуалы Высшей ступени». Ясности это не прибавило.
Зато он вдруг понял, что голос ему не приснился. Ведь вон он — тайник, и древний фолиант, как и было сказано.
— Хорошо, что дальше? Ранить руку кристаллом и дать ей открыть нужную страницу и исправить строки? Так, а потом, — пытался припомнить ворон дословно. — Передай тому, кто воспитал двух женщин. Кто-то из Магистров? Но они тысячи девочек воспитали, — Раун покачал головой и задвинул пустой ящик. — Та, что не знает боли — Люцифера. Другой такой нет. Ее воспитывал Мерур, но он мертв. Самсавеил не мог не знать. Или, раз того еще не похоронили — он не знает? Глупости.
Ворон встал и, заведя руку с книгой за спину, прикрыл ту крыльями.
— Та, что не знает боли, и та, что стремится к ней? К ней — это к боли? Или к ней — к той, что не знает боли? — непонимающе протянул Раун, борясь с желанием спуститься и переспросить. — Кто это? Стремится к боли… Надо в архивах посмотреть. А если — та, кто стремится к Люцифере? Таких половина в Имагинем Деи!
Недовольно пробурчав под нос, Раун принялся подниматься, заранее пытаясь идти так, чтобы ничем не выдать свою находку.
Он уже почти вышел в храм, как его осенило.
Все стремятся к Люцифере, но одна леди — сильнее всех других. Императрица. И их обоих объединяет только один человек в империи.
— Ты идешь или нет? — недовольно прокричала Люция и остановилась перед границей округов Быка и Змеи. Бледно-лиловые кристаллы, закопанные в землю так, чтобы возвышаться над травой от силы на метр, переливались в лучах полуденного солнца.
Ева бежала следом, на ходу разворачивая паутину. Отчего-то Люция была равнодушна к ее дару провидения. Не оспаривала способность Евы видеть будущее, но сама не хотела его знать. То ли боялась услышать о поражении, то ли не воспринимала всерьез, то ли была уверена в своих силах. Но хотя бы не запрещала. И Ева пыталась через будущее гарпии подсмотреть и свое — бросит ли она ее?