Ева перекатилась по сену, не просыпаясь. К ней подошла пегая лошадь, боднула мордой, фыркнула на ухо и стала губами снимать с волос сухую траву.
Чувство тревоги не покидало Люцию. В следующий раз охотиться за ней может совсем не Алиса, проявившая несвойственную ей слабость. Неужели Люция так сильно потрясла ее, отрезав себе крылья? Лион вряд ли оставит это просто так. А с ним шутки плохи. Гарпия обхватила голову руками. Если будет бой с охотницами или, того хуже, ангелами, ей живой не выйти. А значит, Инпу останется безнаказанным. Нужен союзник.
Алиса не подходила — ее блажь была непонятна и могла в любой момент перемениться, стоило ей заметить слабину Люции.
Хоорс предпочтет доставить генералу, лишь бы не возиться.
Люция перебирала варианты, один хуже другого, ясно осознавая, что победить — практически невозможно. Ее потолок — устроить бунт в округе Инпу, и то, если повезет. Или пожертвовать жизнью, вложить все в один-единственный шанс попасть на тренировку вожака волков. Молить о справедливом бое, о шансе защитить собственную честь. Может, она проиграет и умрет от его меча. Может, выиграет, и ее порвут в клочья его сыновья.
Был и третий вариант. Пробраться в темницу под старым полигоном и казармами и вызволить единственную заключенную — госпожу Химари. Кошку, силой которой Люция восхищалась. Навыки которой казались ей идеалом. Для гарпии она была недостижимым совершенством. Да, с ее помощью месть станет сладкой и легкой.
Но было одно маленькое «НО» — кошку в темницу заточила сама Люцифера двадцать лет назад. Может, первые два варианта не так уж плохи?
Паучиха проснулась, когда лошадь стала губами жевать ее волосы. Открыла глаза и завизжала, что было мочи:
— Лоша-а-адь! Убери ее! Убери! — вопила она, сжавшись в комок и обхватив голову руками. — Убери! Убери!
Люция рывком поднялась на ноги и в два шага оказалась рядом, что-то ласково зашептала коню на ухо и, придерживая за шею, отвела к поилке.
— Замолчи! — рявкнула, вернувшись, грубо схватила за запястье и выволокла из-под навеса Еву. — Тихо! — зашипела, силой зажимая той рот рукой. — Не ной, кому сказала!
Ева виновато мычала ей в ладонь и послушно вытирала слезы, градом катящиеся по лицу. Всхлипнула, громко шмыгнула носом и пальцами отняла руку гарпии.
— Умница. Ноги в руки, и за мной, — скомандовала фурия и, не дожидаясь ответа, быстро пошла в лес.
Ева поплелась следом, икая при каждом вздохе. Ее всю трясло о страха, ноги странно чавкали, а руки казались слишком скользкими, но она боялась даже думать об этом.
— Собирай шалаш, я пошла на охоту, — Люция усадила провидицу под дерево. — Я вернусь сюда же. Поняла?
— А но-нодью т-ты с-сделаешь, м-м? — заикаясь, промямлила Ева и посильнее закуталась в платье.
— Сделаю, когда вернусь, — кивнула Люция и, сняв со спины поклажу, стянула куртку и кинула под ноги Еве. — Грейся.
Паучиха вцепилась в кожанку и накрылась ею, вжавшись в комок. Хотела было поблагодарить, но Люция уже шагала по лесу в одной рубашке и на ходу заряжала арбалет.
Рыжее пламя дохнуло в лицо, опалив брови и виски. Тяжелое дерево, разгорающееся все сильнее, давило на спину, грозясь сломать. Люция тяжело выдохнула и загребая руками горячую землю, попыталась выбраться. Оттолкнулась ногами, вспахав тлеющий мох, насилу сдвинула ствол сосны на бедра. Поднялась на руках и, рыча от обиды и злости, забила крыльями. Запах паленной плоти забивался в нос и пробуждал животные инстинкты, будил страх смерти.
— Чтоб тебя! Чтоб тебя! — закричала Люция, руками вытаскивая придавленные ноги.
Пламя лизало кожу, рвало рукава и так и норовило хлестануть по лицу. Мешало дышать, палило перья, обжигало ноги сквозь штаны.
Люцифера взревела раненым зверем и, упершись руками в дерево, сдвинула его. Отскочила, неуклюже размахивая крыльями, оттолкнулась, силясь вырваться из капкана пламени, но тут же рухнула на землю. Свирепо глянула за спину — левое крыло было сломано и вывернуто, с таким не то что летать, даже идти будет тяжко.
Но оставался Лион. Последний из отряда. И Люция была бы рада свернуться в комок под деревом и сдохнуть, но обещание, данное ястребу, било по вискам.
Гарпия отмахнулась от пламени, сложила сломанное крыло руками и плотно подвязала. Благо, плечо слушалось хоть как-то.
Мотнула головой, отряхнулась от ссыпавшихся огненных искр, и огляделась. С неба она видела ястреба, когда облетала пожарище, и если верить ориентирам — горам, виднеющимся вдали, и кошачьему храму, отсвечивающим лиловым в ночи, то до Лиона было рукой подать. И Люцифера ломанулась вперед, на горы.