В покоях упыря была чудесная ванная комната. Помимо огромной разлапистой мраморной чаши, в которой можно уместить армянскую семью, с родственниками из Аштарака*, был каменный грот — пещера с тропическим дождем, которая использовалась и как парилка, и как душевая, а закрывая глаза можно вообще почувствовать себя в лесу во время летнего ливня. Прохладные струи и теплый пар дарили удивительные ощущения, бодрили и в тоже время расслабляли уставшие мышцы спины и рук.
Я постояла под душем всего ничего, но почувствовала себя отдохнувшей. За работу этого враждебного чуда техники отвечал мудрёный бытовой артефакт, который заряжался самостоятельно, выхватывая крохи магии из окружающего пространства и не требовал дополнительных вливаний силы.
После, я воспользовалась целой батареей баночек и бутылочек, спасибо предусмотрительному вампиру, всё было новым и с моими любимыми запахами пиона и туберозы. Волосы я оставила распущенными и занялась бельем.
Сегодня я чувствовала себя Таис Афинской**, такой гладкой и мягкой сейчас была моя кожа, а настроение — соблазнять. И соблазняться.
Тонкая, черная сеточка кружева в обрамлении шелковых лент и бархата, крошечных полудрагоценных ониксов и черного жемчуга приглушённо мерцающих в теплом свете свечей, приятно холодила разгоряченную ароматными маслами кожу. Деликатное кружево обхватывало полную грудь, сквозь мелкую сеточку просвечивались темные ореолы, ничего не скрывая, наоборот, пикантно выделяя призывно торчащие пики.
После утренних игр соски были чувствительными и даже нежное белье раздражало своим прикосновением, вызывая томительное напряжение в паху. Трусики были с завышенной талией со сложным переплетением бархатных лент, необычным кроем, выполнены из сетки и кружева, которые при наложении друг на друга затемняли венерин холм. Крошечные банты, украшающие тончайшую вышивку по шелку, любезно превращали меня в искушающий подарок, а бархатный поясок и чулочки говорили в пользу стоимости такого презента. И да, чем изысканнее содержимое, тем проще упаковка, поэтому я выбрала простое, но невероятно стильное платье. Цвета сливы, из крупного цветочного кружева, с переплетением бархатных лент более темного оттенка и крошечных вставок из батиста.
На выпускной мама сделала мне подарок, отвела к профессиональному стилисту, и я, со свойственной мне дотошностью и учебным занудством, под диктовку в блокнот, страницы которого со временем истрепались и разбухли от частого пользования, записала прописные истины: от цветовой карты до фасонов, идущих всем, и конкретно мне. Так вот, все винные и сливовые оттенки всегда смотрятся на мне шикарно. А моя болезненно-молочная кожа в обрамлении благородного бордо смотрится чистой и прозрачной, а сама я выгляжу хрупкой феечкой. К тому же цвет моих волос отливает в красное дерево, так что слива сейчас — это то, что доктор прописал.
Волосы я уложила сама, благо покопавшись в рюкзачке обнаружила пару прозрачных "крабиков" спрятав их под шёлковой лентой в тон платью.
Минута в минуту появился Макс, и я поразилась тому, как созвучны наши мысли и сердца.
Он был в костюме такого же тона, как и мой туалет, а белая сорочка выступала на контрасте с загорелой кожей, он был так же хорош, как и я, чего уж скромничать. Правда надеюсь, что кружев на нем все же меньше.
— Перед тем, как мы выйдем позволь заметить, что, если бы не обстоятельства и наше необходимое присутствие на ужине, твой великолепный наряд, оценил бы только я, кончики моих пальцев зудят до боли, так мне хочется раздеть тебя и никуда не ходить.
О, ты ещё не видел, что под платьем, дорогой, подумалось мне. Но что там у тебя зудит, прекрасно видно благодаря обтягивающему крою брюк.
— И ещё, я прошу тебя подписать вот это, — негромко сказал он и положил предо мной на низкий столик увесистую папку бумаг, — это расширенный договор Тари. Его срок всего месяц, меньше не бывает, и я думаю за это время все определиться. Но устранять врагов защищая тебя я могу лишь с этим контрактом. Без него я буду просто сошедшим с ума ревнивцем, преступившим клановые законы. Если хочешь, можешь ознакомится, но подписать желательно до бала.
Я не стала долго обдумывать, если доверять, то без оглядки, изучить контракт я могу и после. В свободное время, не унижая Макса своим недоверием. Размашистый росчерк чернилами, и мои инициалы вспыхнув белым, исчезли, чтобы проявиться на каждой странице.
— Кровь, милая, ещё нужна твоя кровь.
— Девственная? Артериальная? — не удержалась я.
— Ах если бы, не отказался бы от любой, — уууу, пиявка.
— О, немногим больше крови в твоих извращениях, извращенец?
Я протянула ему руку, а он, выпустив клыки, проткнул указательный палец и припечатал им поверх подписи. В отличие от росписи, кровавая клякса с бороздками осталась неизменной.
Перед ужином состоялся небольшой аперитив, будоражащий аппетит и услаждающий слух.
Импровизированный концерт, который организовала Валисса выглядел как светское мероприятие викторианской эпохи, за исключением того, что девы, играющие на арфе или клавесине, были клыкасты, да и не так чтобы девы, а музыка их больше напоминала инди-поп или фолк.
Именно инструментальная музыка помогала мне сосредоточиться, отсеять все лишнее, и очистить голову от дурных мыслей, я упорно рассуждала над словами родственницы упыря. Моя магия не односторонняя. Я, как сильный маг-менталист, коих единицы на Визарде, могу воздействовать на вампиров. Юхууу. Надо попробовать, только подвернулся бы подходящий опытный образец, а когда я лихорадочно стала искать в кого бы пульнуть ментальным лучом, мой порыв был безжалостно прерван дворецким, пригласившим всю честную копанию к ужину.
* Аштарак — красивый город Армении.
** Таис Афинская — гетера, изобрела средство для депиляции, состав которого остался секретом.
Глава 24.Вампиры не размножаются, но мы любим попытаться
Ужин начался шампанским и устрицами, а закончился запеченными гребешками с морской капустой и икрой морских ежей, сегодня шеф-повар баловал нас глубоководными деликатесами, а трапезничающие излишним вниманием к моей скромной персоне. Макс объяснил это тем, что, подписав договор, я стала членом клана, а многим, но не всем, я была знакома лишь по слухам, и сейчас большинство присутствующих желают сделать свои выводы.
Видимо, в этом нелегком вопросе им решила помочь Вирасимора, моя давняя заклятая подруга и любительница односторонней пикировки. Всё не давало ей покоя, что я не писаюсь пред ней горячим мохито, и когда вдруг, ну совершенно случайно, зашел вопрос про образование, эта недалекая невеста куклы Чакки* решила пройтись освинцованными шпильками по моему. Её желание высмеять меня началось с безобидного вопроса о школе, и я хотела, ну правда хотела на него ответить, но…
— А в школе вы?… Ах да, какая школа… — это она меня так решила уесть, неужели она не в курсе сложнейшего архитектурного проекта, над которым я работаю? Слабенько как-то, а глумиться нужно уметь.
— Милая Вира, хамить мне знаете ли — плохая примета, — предупредила я пиявку, взывая к её благоразумию. Но то ли, то, что раскабаневший Дава весь вечер пялился в моё скромное декольте, то ли, то, что в её не пялился никто из присутствующих, сильно задело упыриху, она решила продолжить. Макс сжал мою руку под столом и натужно улыбнулся, скорее опасаясь за истеричную носферату, чем за мою тонкую душевную организацию. За столом повисла тишина, клыкастые только что не облизывались и не махали флажками в предвкушении скандала, поддерживая противостоящие в словесной дуэле стороны.
— Разве хамство указать на невежество и безграмотность? Вот я в свое время…
— Уверена, в вас умер гений, — перебила я её, — и даже сгнить успел. Вам очень бы пошла лоботомия…
Феликс в буквальном смысле хрюкнул. Правда. Прикрыв салфеткой полные, бледные губы, он сделал вид, что кашляет, но те, кто следил за словесной дуэлью, то есть все, не стали списывать Виру со счетов, буквально прожигая ту глазами. Вот ей Богу, взрослая вампирша, а ведет себя как подросток в период пубертата, жаль, что с вампирским геном в небесной канцелярии не отвешивают необходимый минимум мозгов, где-то кило с копейками, Вире явно намухлевали с гирьками. Не вампирша, а укор порвавшемуся кондому.