— Нет, но чем тебе не нравится этот вариант? — спросила, наблюдая за продолжающимися передвижениями. Судя по тому, что они что-то подтаскивали к сеновалу, эти передвижения мне совершенно не нравились. — Кажется, они хотят нас удушить тут.
Словно в подтверждение моих слов чуть в стороне послышался шорох. Я резко повернулась.
— Подкапывают?
— Ага, — кивнула, а потом приблизилась к Ренольду ещё ближе — нельзя дать им понять, что мы проснулись и уже всё знаем раньше времени. — Сейчас сделают небольшие подкопы, подожгут мокрую траву и напустят сюда дыма. Мы потеряем сознание от удушья, и всё, можно брать нас тёпленькими. Мы даже сопротивляться не будем.
— Хм, — Ренольд осторожно отошёл на шаг, я последовала за ним, вцепляясь пальцами в ткань рубашки.
— Стой на месте. Я не могу говорить громко, — гневно шепнула. — Какие мысли по этому поводу? Скоро тут будет нечем дышать. Ещё хорошо, если они нас просто придушат, а если что-то пойдёт не так и сеновал загорится? Придётся выходить наружу неподготовленными, а там неизвестно что и как. Может, там и просто мужики с вилами, что тоже само по себе нерадостно, а может, и толпа обученных наёмников, чего мне очень бы не хотелось.
— Мы можем уйти.
Я обернулась на звук голоса и невольно отшатнулась. Странное дело, даже в темноте глаза Элбана сейчас отсвечивали зелёно-жёлтым цветом, как у кошек. Выглядит жутковато, если честно. Особенно когда видишь такое не у себя под ногами, понимая, что это всего лишь безобидная кошка, а выше уровня собственных глаз.
— И как же? — Ренольд даже не шелохнулся, видимо, он уже давно привык к такому зрелищу.
— Я слышу их. Они все с этой стороны. Наверное, хорошо знают, что сеновал полон сухой травы, и мы никуда отсюда не денемся. Но с той стороны сеновала никого точно нет. Я слышу там лишь шум леса.
Я прислушалась, тут же ощущая тревожное перешёптывание лесных деревьев, видимо, именно эти шепотки меня и разбудили. Я попыталась спросить у деревьев, что там, около них, но ничего толкового не выходило. Плюнув, решила довериться слуху Элбана.
— Допустим, мы проберёмся через траву к той стене, но там доски. Как мы уберём их без шума? Нам ведь нельзя шуметь, чтобы не привлекать лишнего внимания. Если же нас услышат, то придётся драться, а мы толком не знаем, сколько против нас человек, кто они такие, как обучены и прочее, прочее.
— Я могу говорить с металлом.
Я едва не взвыла. Гимрин пытался говорить тихо, но его басовитый шёпот звучал сейчас, как гром среди тишины.
— Тихо вы, — зажмурившись, шепнула.
— Прош…
Ох, судя по всему, ему зажали рот. И это хорошо.
— Мой муж умеет говорить с камнем и металлом. Он хочет сказать, что может уговорить скобы, которые соединяют доски бесшумно покинуть своё место. Тогда мы просто удержим их, чтобы они не упали и уберём в сторону, — вместо Гимрина сказала Ноли.
Повисло молчание. Судя по сосредоточенному сопению, все обдумывали такой вариант. А потом ощутимо запахло дымом.
— Надеюсь, что вы, Гимрин, сумеете уболтать эти, полагаю, давно уже заржавевшие железки, — сказал Ренольд и потянул меня в другую сторону. — Некогда стоять и думать, чувствуете же, что наши «гостеприимные хозяева» решили, что мы просто спим и видим, как бы подышать дымом.
Описывать наше продвижение через сено я не стану, попросту потому что Ренольд применил какое-то заклинание и трава просто раздалась в стороны, плотно утрамбовываясь по сторонам. Хм, что-то это мне напомнило.
Вперед пошёл Гимрин, которому ещё предстояла нелёгкая работёнка по убалтыванию железок. Честно, я сомневалась в удачности этой идеи, так как плохо себе представляла, как можно говорить со скобами. Но мне ли, слышащей, о чём перешёптывается лес, рассуждать о том, что может быть, а чего нет.
Главное, чтобы те, кто решил сделать в отношении нас что-то, что нам явно мало понравится, не вошли в сеновал раньше времени и не подожгли траву. Если такое произойдёт, то мало нам не покажется.
Подумав об этом, хотела сказать Ренольду, чтобы был начеку, но вспомнила, что он сейчас идёт последним, поэтому вряд ли меня услышит.
Остановившись, повернула голову.
— Передай назад, чтобы сказали Ренольду быть готовым в любой момент тушить огонь. И нет, сейчас никакого огня нет, так что не паникуйте, просто на всякий случай говорю, — сказала я Ноли.
Она что-то буркнула, но я уже не слушала. Почему мы не вышли и не приняли бой? А зачем? Неизвестно, кто там снаружи, сколько их, нужны ли мы им живыми или и головы сойдут. При таком объёме информации будет опрометчиво просто выходить наружу, надеясь, что пронесёт. Поэтому лучший способ — отступление. Но нужно будет обязательно как-нибудь собрать информацию о том, кому мы помешали.