Ольт решил передохнуть и не ожидал никаких сюрпризов и поэтому удивился, когда Бенкас, вроде в начале с небольшим усилием потянувший бечевку, вдруг застопорился. Зацепилась за корягу что ли? Как главный и единственный эксперт мальчишка был срочно поднят с уже насиженного места и призван к решению проблемы. Бечевка, натянутая, как струна не поддавалась, наверно точно зацепилась за что-то на дне реки. Ольт стал потихоньку дергать влево и вправо, соответственно делая пробежки на берегу. Где-то на пятой минуте дело вроде сдвинулось с места, и бечевка пошла у него на поводу, и он уже успокоился, думая, что сорвал зацеп, как вдруг резкий рывок опрокинул его на землю и потащил к воде. Хорошо ли, плохо, но он просто не мог сейчас бросить возможную добычу. Может инстинкт охотника, может взыгравшее самолюбие, но его намертво сжавшиеся кулаки не дали вырваться бечевке из рук.
Так бы его возможно и утащило бы в воду, если бы опомнившийся Бенкас не упал ему на ноги. Но это только замедлило ход, с неумолимостью судьбы уходившей в мутную воду, бечевки. С криком к ним бросился Стино и тоже ухватился за Ольта. Они спасали его, в горячке не сообразив, что с таким же успехом могли хвататься и бечевку. Получилась этакая куча мала, которая рывками, медленно, но продвигалась к реке. Тут еще поднявшиеся крики Гэлы и детей, которые боялись близко подойти к воде и в то же время хотели как-то помочь. Бейна даже кидала в реку камешки, что-то грозно и азартно крича. В этой кутерьме Ольт умудрился развернуться ногами к реке и теперь тормозил каблуками, во всю упираясь ногами и оставляя после себя глубокие борозды. Так бы всей толпой они наверно и вползли бы в воду, но их спас колышек, к которому была привязана бечевка. Ольт и забыл про него, если бы они вдруг не остановились, причем бечевка оставалась все такой же натянутой, а они просто держались за нее, не прилагая к этому никаких усилий. Ольт сразу сообразил, что случилось, сам ведь вкапывал колышек, поэтому разжал руки и уселся на земле. Надо сказать, что колышек, а вернее здоровенный кол, другого на берегу не нашлось, был вкопан на совесть и уходил в землю на метр, не меньше. Ольт вытер со лба пот, посмотрел на уходящий в глубину шнур и сплюнул тягучей густой слюной.
- Хе-хе. У вас тут, что, бегемоты водятся? Гад такой, полчаса наверно мотал!
Стино и Бенкас, еще не понявшие, что обстановка изменилась, и по-прежнему державшись за бечевку, ошарашенно уставились на спокойно сидевшего Ольта.
- Ну и че уставились? Я говорю, кто это такой тяжелый там уцепился?
- Не… Не знаю. Но он… Он очень большой, может отпустим, пока не поздно? – отпуская бечевку и тяжело дыша проговорил Стино.
- Ну вот еще! Я вам обещал рыбалку, и вы ее получите. Пусть там хоть сам водяной. Стино, когда бечевка ослабляется, ты наматывай ее на колышек. Провисла, так ты сразу виток на кол, понятно?
- Конечно… Но я бы отпустил.
- Вот когда сам поймаешь, тогда и отпустишь. А это моя добыча.
- А чего это вы тут делаете? – удивленный басок донесся до Ольта. – Деретесь, что ли?
- Ага! Вот ты мне и нужен. Тебе бы все подраться… А иди-ка сюда, дорогой Леко, ты даже не знаешь, как ты вовремя! – ласковый голос Ольта не ввел в заблуждение великана.
- Да я тут мимо проходил. Слышу визги какие-то, но если все нормально, то я дальше пошел…
- Стоять! – команда, поданная строгим командирским голосом, показала насколько крепко Карно вбивал в своих дружинников условные рефлексы. Леко даже постарался, не отдавая себе в этом отчета, встать по стойке «смирно». – Вот и хорошо, вот и славно, хе-хе. Ты настоящий воин, Леко. Такой дисциплинированный, такой сильный… А ухватись-ка ту за эту веревочку.
- Зачем? - спросил богатырь, с подозрением косясь на то на мальчишку, то на бечевку.
- Затем, как ухватишься, так и потянешь за нее. А там будет тебе подарочек.
- Подарок? Мне? А зачем вы его туда привязали? И зачем закинули в воду?
- Блин, Леко! Ну чего ты такой любопытный? Схватился? А теперь тихонечко тяни, вот так плавненько, вот видишь – ничего сложного.
- Туговато идет что-то… - в это время их визави на другом конце шнура видимо тоже отдохнул и рванулся со всей своей дурной мощи. – А?! Что!? Кто это?!
- Ну ты же хотел подраться. По силам и противник. – ехидный голос Ольта пробился сквозь опять поднявшийся визг на берегу.
С лица Леко можно было писать картину изумления и ужаса в одном образе. Хватательный инстинкт и непроизвольная реакция организма, если что-то вырывается, то держи крепче, не позволили выпустить из рук бечевку, но кажется полусотник в данный момент и не вспомнил о своих руках. Он стоял, широко расставив ноги и машинально удерживая дергающийся, как живой, шнур, а его широко раскрытые глаза, в которых просто стоял вопрос, были обращены на единственного человека, могущего дать сейчас ответ. Но тот решил, что лучше один раз показать, чем рассказывать о том, что они все равно не поймут.