Деревня Броды находилась в километрах пятидесяти от Узелка. Это, даже если бежать волчьим скоком, займет как минимум часов десять и это без остановок на отдых. Но Винто заверил их, что войско управляющего сегодня с места не тронется, слишком уж они были все пьяны. Сегодня они будут опохмеляться и если и тронутся с места, то только завтра с утра. Так что можно было не торопиться. Поэтому шли не спеша, так, чтобы подоспеть к деревне как раз к утру. Заодно обсудили все детали предстоящей операции. Правда пришлось это делать на ходу.
Леко-то довольно легко давалась эта пешая прогулка и он легким шагом бывалого воина без устали покрывал километр за километром лесной дороги, а вот Ольту пришлось побегать. Наверно со стороны это смотрелось бы довольно смешно, когда по лесу, вроде бы не торопясь, вышагивает великан, но каждый его шаг покрывает сразу метра полтора, а вокруг него, забегая то слева, то справа, быстро перебирает ногами мелкий, по сравнению с ним, мальчишка, который старается от него не отставать. Но ни Леко, ни Ольту было не смешно, да и не видели они себя со стороны. Им было не до того. И честно говоря, не так уж и тяжело было Ольту, благодаря хорошей развитой дыхалке и стальным мускулам. Спасибо каждодневным тренировкам. Время от времени они на ходу подзывали того или иного воина и обстоятельно объясняли ему его задачи. Особенно много времени уделили Крено. Даже пришлось остановиться минут на пятнадцать, когда Ольт в лицах объяснял ему наиболее важные моменты предстоящего действия. Тот понятливо кивал головой, лишний раз доказывая, что он далеко не дурак.
Таким образом, с частыми остановками, с разговорами, не торопясь, шли пока было светло. Незадолго до темноты остановились на ночлег, чтобы при свете заходящего солнца успеть набрать дров до того, как ночь укроет землю. До цели их похода по уверениям Винто оставалось километров пять. Леко решил, что к цели лучше всего подойти с утра и хорошо отдохнувшими. Разожгли небольшой костер, поужинали хлебом с копченным мясом и деревенским сыром, запивая все это отваром, и, завернувшись в шерстяные одеяла и шкуры, улеглись спать.
Примерно за час до рассвета часовой всех поднял. Умылись росой, легонько, чтобы только размять застывшие и замерзшие за ночь тела, размялись, и сели завтракать. Говорить не хотелось, обо всем уже было оговорено вчера, причем по несколько раз. Все знали, что сегодня их ждет серьезное дело, из которого возможно не все из них выйдут живыми. Они не собирались себя хоронить, но быть готовыми к смерти – это входило в повседневную жизнь воина и сейчас каждый из них настраивался на то, чтобы принять все, чтобы им не предложила судьба.
К деревне подобрались, когда солнце уже во всю вступило в свои права и позволило им расположиться в соответствии с планом. Ольт, Серьга и Погорелец подобрались к самой околице, откуда наблюдали, как неторопливо, с руганью и бранью собиралось войско управляющего. Десятники носились по деревушке и выгоняя из избушек, сараев и сеновалов помятых, еще толком не проснувшихся воинов. Те огрызались в ответ, дисциплина у этих вояк была не очень, и нехотя строились в какое-то подобие колонны. Видно все хмельное было выпито еще вчера и опохмелиться было нечем.
Из самой большой избы вышел управляющий в окружении целой свиты сопровождающих. Из них выделялись своей богатой одеждой и качественным оружием трое воинов, наверно - бароны дружин, нанятых управляющим. Лица их выражали спесь и скуку от того, что им приходится, пусть временно и вынужденно, подчиняться какому-то выскочке из местных. Но, как говорится, кто платит, тот и заказывает музыку, а судя по снаряжению их солдат, которые своим внешним видом и вооружением были похожи на разбойников с большой дороги, их кошельки были также пусты, как пересохшие глотки их дружин. И что бы смочить эти ненасытные глотки чем-нибудь покрепче воды, они сейчас здесь и присутствовали. Не редкость во все времена, когда меч служит золоту. Деревушка Броды лишь утолила первую жажду, разожгла аппетит и душа требовала продолжения банкета. Большой крови еще не было, но сейчас, глядя на злые, помятые рожи, было понятно, что ждать оставалось недолго.