Ольт с Жаго сразу же, как последний дружинник покинул лодку, кинулись к гати и двумя топорами, заранее приготовленными Жаго, принялись нащупывать под водой и рубить и перерезать обрубки и веревки. На берегу тем временем кипел бой. Еще трое баронских воинов уже лежали на земле, но и карновские дружинники потеряли двоих. Баронские воины пришли в себя и дали достойный отпор нападающим. Все-таки они тоже были воинами и воинами неплохими. Леко сражался сразу с тремя. Щит у него оказался изрублен и он, отбросив его в сторону, бился только одним мечом, но было видно, что противник его побаивается и схватка, несмотря на их численное преимущество, выглядела более-менее равной. Еще один дружинник, грамотно закрывшись щитом и действуя от обороны, удачно сдерживал наскоки двух своих противников. Ему помогало то, что они, не ожидая нападения, были без щитов. Но вот Драго, которого тоже атаковали двое, был уже ранен и еле отмахивался от ударов с двух сторон. А тут еще двое из тех, кто обежал за холм, оглянулись и увидев, что творится на берегу, развернулись обратно. И тогда Жаго, перерубив последнюю веревку, удерживающую подводный мостик на месте, крикнул Ольту:
- Привязывай гать к лодке! – и с одним топором, который был у него в руке бросился на помощь Драго.
Злой, стиснув зубы от переполнявшей его ярости, Ольт стал тащить всплывшую на поверхность неповоротливую инертную конструкцию к лодке. Мало было ее оторвать от берега, надо было еще утащить ее подальше от острова, чтобы у баронов не оставалось ни малейшего шанса потом выбраться с острова. Это было самым тонким местом операции и когда она задумывалась Ольтом с Карно, считалось, что потом, с помощью всей дружины этот вопрос как-нибудь решится. Но получилось так, как получилось. Никто не ожидал, что управляющий вернется так рано и это во многом порушило их планы. Но это все равно ничего не изменило, просто вопросы с гатью и исполнителями пришлось решать не дружине, а пятерке дружинников во главе с Леко. Вот они и решали, как могли, выигрывая своими жизнями время для Ольта.
Наконец обрывки гати были привязаны к лодке, можно было отчаливать. Ольт обернулся, чтобы посмотреть, как обстоят дела у остальных. А на берегу дела повернулись не очень хорошо для карновцев. Жаго как-то умудрился зарубить своим топором одного из противников Драго, но, подбежавший на помощь своим, наемник с налета ткнул храброго механика, у которого и защиты нормальной-то не было, мечом в живот и тут же кинулся на помощь воину, продолжающему коротким пехотным копьем сражаться с Драго. А тот, получив еще одну рану в плечо, уже изнемогал под напором, но тут очнулся Крено, про которого уже все забыли. Он оглядел поле битвы и увидев неподалеку оброненный кем-то меч. С усилием приподнявшись, уперев дрожащую от напряжения левую руку в землю, он подобрал этот меч и с криком, из последних сил, метнул другой рукой эту остро заточенную полоску железа в набегавшего противника. Меч коротко промелькнул сверкнувшей молнией и вонзился в грудь наемнику. Этот рывок видно забрал у Крено последние силы, и он сразу же уткнулся лицом в землю. Сам же Драго, не обращая внимания на копье в животе, и даже используя его как направляющую к цели, на последнем издыхании рванулся в сторону наемника, так, что острый наконечник вылез у него со спины, и воткнул свой меч противнику в грудь, уже праздновавшему свою победу. На землю они упали уже вместе, схватившись в последнем смертельном объятии.
Ольт мигом выскочил на берег и кинулся к ближайшему карновцу, которым оказался Крено. Прижался к тому ухом к груди. Лицо у Погорельца было мертвенно бледным, видно потерял много крови, но сердце билось сильно и ровно. Мальчишка, застонав от напряжения, потянул тяжелое тело к воде. Хорошо еще, что расстояние оказалось небольшим. Крено, когда наемники вышли с гати на берег, сразу же упал, а тем было наплевать на него – жив и ладно. В воде оказалось немного легче, но когда он переваливал безвольное мокрое тело через борт, то у него от усилия потемнело в глазах. Но времени не было, и сделав одно дело, он опять кинулся к берегу. Жаго лежал бездыханным, меч наемника, пропоров ему живот, видно порезал все что можно, задев и печень. Рана и так была страшная, а быстрая потеря крови не оставила механику шансов, ничем помочь Ольт ему уже не мог.