Никто не знал и даже представить себе не мог, что случится с конницей, если всадники нарвутся на строй пехоты, вооруженных длинными пиками. Не выработала еще местная военная наука методов борьбы с конницей, да и самой такой науки еще не было. Каждый воевал в основном как бог на душу положит. Поэтому и всадники были вооружены, кто на что горазд. Конь был скорее признаком богатства и статуса, чем необходимой боевой единицей. Имеется в виду настоящий скакун, специально выращенный только под седло для благородный задницы, свысока поглядывающий на своих заморенных низкорослых крестьянских собратьев. Спор сотников продвинулся до вооружения конников и на нем и застопорился. Одни предлагали копья и длинные мечи и тут же приводили вполне резонные доводы, другие предлагали вооружить всадников дротиками и легким мечами, приводя не менее убийственные резоны. Карно сидел молча и не вмешивался в спор. Он просто смотрел как горячатся сотники и только задумчиво барабанил пальцами по столешнице. Неизвестно, сколько времени это продолжалось бы, но воевода развернул свой единственный глаз к двери, прислушался, а затем ухмыльнулся.
Тихо! – его бас, хоть и искусственно приглушенный, сразу перекрыл грызню между воинами. – Кажется я знаю, кто поможет нам решить наш спор.
Сотники в начале удивленно воззрились на своего воеводу, а затем, заметив, что он делает, тоже прислушались к закрытой двери. Там явно слышался какой-то шум. Приглушенный шепот, хихиканье наводили на мысль о детских проказах. Сотники, немного встревоженно навострившие уши, заулыбались и стали понимающе переглядываться. В какой-то миг шушуканье за дверью прекратилось совсем, а затем вдруг сменилось взрывом детского смеха и криков. Легкий топот в прихожей на мгновение прервался, открылась дверь и в столовую комнату, с лихорадочно блестящими от возбуждения глазами, вбежал Ольт. Увидев сидящую за столом столь представительную компанию, он приостановился в дверном проходе, но тут ж толчок в спину впихнул его в комнату, заставив, чтобы не упасть, волей-неволей пробежаться до стола. На его месте появилась веселая, с взлохмаченной от быстрого бега длинными волосами, Оли. Она тоже приостановилась в дверях, но затем вдруг взвизгнула и держась одной рукой за поджарую, еще по-детски худенькую попку, рванула к смеющемуся Ольту. А в дверях появился третий участник этой забавы. Ну конечно же это был Лако. Медвежата растут быстрее детей и сейчас он был уже не тем испуганным, жалобно скулящим, меховым комочком, с легкостью когда-то уместившимся на столе, а вполне себе такой упитанный юный медведь полутора лет отроду. Этакий бутуз, еще не пошедший в рост, но уже очень крепкий с явно видными в нем зачатками будущей величины и силы.
Увидев представительную компанию за столом Ольт постарался принять позу, приличествующую воину, но все его старания одним махом перечеркнула Оли, врезавшаяся ему в спину, и которая не ожидала, что напарник по играм столь резко остановится. Оба навалились на вовремя попавшийся на пути стол. Медвежонок же, увидев такую большую кампанию, столбиком присел у двери, вытянув вперед оживленно двигавшуюся туда-сюда пипку черного подвижного носа.
- Ой! Папка! – завизжала Оли, увидев Карно. – а мы думали, ты со всеми еще на площади. А мы в догонялки играем, там, где-то сзади еще должен Тринвильт быть. А что вы тут сидите? А почему вы молчите?
Карно, улыбаясь подхватил ее на руки и усадил на свои колени.
- Потому что ты не даешь нам и слова вставить. И хорошо, что вы сюда прибежали. Нам как раз Ольт нужен был.
Ольт же без церемоний схватил со стола кость с хорошим шматом мяса на ней, кинул ее Леко, который сразу же довольно заурчав, принялся за лакомство, а сам взяв из блюда еще один кусок жаренного мясо чуть ли не с таким же урчанием вгрызся в него. Услышав Карно, он кивнул головой, мол – слышу, и не переставая жевать, схватил хлебную горбушку. Сотники с веселым восхищением смотрели, как он смолотил мясо и одной рукой ухватил здоровенную ляжку какой-то крупной птицы, а другой деревянную ложку и потянулся к миске с черемшой.