И добрались-таки на третий день до своих. Не без потерь. Одна лошадь все-таки сдохла и пала смертью храбрых часа за два, как на беглецов вышел передовой дозор карновцев. Карно успел. Быстрый доклад, мгновенные приказы и последующая раздача люлей некоторым несознательным мальчишкам и сотникам. Собственно говоря, Ольт с Леко знали, что так и будет, поэтому, послушно поникнув головами, принимали на себя все упреки и ругань, больше похожими на жалобы на некоторых непослушных вояк, возомнивших о себе невесть что. Так наверно Карно тренировался для будущего отчета перед Истрил. Зато, какой был сюрприз для передовых частей захватчиков, когда те, толпой вывалившись из леса на побережье речки, вместо загнанных беглецов, увидели ровные ряды карновской дружины.
Ольт не знал, каким Карно был военачальником, о карьере его тысячником он знал только с личных слов воеводы и со слов Истрил, но надеялся, что их совместные занятия не пропали даром. Но пока ему было непонятно построение дружины. Свои войска одноглазый полководец почему-то расположил рядами, один за другим, сотня за сотней. Конница вообще непонятно почему гарцевала с правого фланга. Леко после полученной взбучки сразу побежал к своей сотне, а Ольта, вместе с телегами, отогнали к берегу речки, за спины воинов. Он и не сопротивлялся. В армии важно единоначалие и он не собирался спорить на глазах всей дружины. Начальник сказал в тыл, значит в тыл. Тем более, что за два дня гонки по тайге, он все-таки крепко устал. Требовалось передохнуть, да и интересно было, как Карно проведет свое первое большое сражение.
Так что Ольт расположился на берегу и взобрался на одну из телег. Отсюда хорошо была видна небольшая равнина, вся поросшая травой и мелким кустарником, и возвышающимися кое-где одинокими деревьями. Что за чудо природы создало здесь это поле, будто созданное для предстоящего смертоубийства, но оно подходило идеально для целей Карно. От берега, где стояла дружина, спиной к реке, до опушки леса, откуда беспорядочной толпой выбегал противник, было километра полтора. Шириной поле было километра два, а дальше стеной стояли сопки, покрытые густым лесом.
Противным каркающим звуком прохрипел рожок, застучали барабаны, и первая сотня двинулась на врага. Ольт и Карно могли бы гордиться своими воинами, они шли идеально ровным прямоугольником, выстроившись в пять рядов. Что такое сотня? Это примерно сто пятьдесят человек и сейчас, собравшись в крепко сбитый отряд, они казались такой маленькой величиной по сравнению с набегавшей на них толпой. Северяне не стали ждать отставших, тем более, что отряд, выступивший против них, не производил сильного впечатления, и ударили теми, кто успели выбежать из леса. Их можно было понять, вот она добыча в таких ладных доспехах, для владения которыми надо всего лишь убить их хозяев. И наверняка у этих жителей лесов, облаченных в такие богатые кожаные латы, призывно поблескивающие металлическими пластинками, есть в загашниках и еще что-то, могущее удовлетворить жажду богатства у великих воинов севера. Ослепленные жаждой наживы, они и не замечали, что за первой сотней мерным спокойным шагом выступила вторая, а там и третья. Ослепленные богатством, само идущим в руки, они спешили скорей им овладеть и вперед вырвались самые быстрые и сильные. Гигантскими прыжками они неслись на дружинников, безобразно раззявив в крике рты и беспорядочно размахивая топорами и редкими мечами. Они и были первыми павшими в этом бою
Метров за пятьдесят до столкновения сотник, а это был Свельт Птица, поднял руку, и сотня остановилась. Передних два ряда опустили поднятые до этого копья, а остальные три уперлись в спины впередистоящих. Сотня ощетинилась стеной острых смертельных жал и в эту стену со всего размаху с дикими воплями вдарила набегающая волна северян. Казалось, что удар был неотразим и поначалу сотня даже попятилась под яростным натиском. Линия соприкосновения огласилась криками и лязгом железа. Одни старались пробиться сквозь частокол копий, а другие, спрятавшись за ростовыми щитами, старалась сдержать их порыв. Минут пять длилось это шаткое равновесие. Сами северяне были уверены, что еще немного, еще чуть-чуть и сопротивление будет сломлено и они, в стремлении продавить эту проклятую стену из щитов, просто слепо перли вперед. Это сослужило северянам плохую службу. Передние уже поняли, что так просто сотню не взять и хотели бы отойти, но их же товарищи не давали им этого сделать. Перед ровным строем дружинников началась какая-то дикая круговерть, когда одни уже ничего не хотели, лишь бы убраться из этого ада, где даже толком нельзя было размахнуться, а другие все напирали, тем самым толкая своих товарищей на копья и те, сжатые со всех сторон, невольно становились жертвами быстрых и точных ударов копьем или мечом из-за щитов. И тут опять прохрипел рожок и Свельт поднял руку: