- Еще меньше зазор можешь сделать?
- Отчего же не могу. Все можно… - ответил тот и добавил услышанное от Ольта, - если осторожно.
Вдвоем с Жаго они что-то сделали с жерновами, причем один держал верхний камень и смотрел на приставленную к жерновам планку, а второй что-то крутил аккуратно сверху. По сигналу напарника перестал крутить и уже вдвоем стали закреплять жернова в определенном положении. Опять Брано засыпал зерно, причем в этот раз не пожалел сразу пять совков. Когда появилась мука, он сразу набрал полный совок и понемногу насыпал всем желающим, которыми оказались все присутствующие. Растирали муку пальцами, и сухую и смоченную слюной, пробовали на язык и на вкус, делая при этом уморительно многозначительные лица. Продукт понравился все. Тут на стоящую рядом телегу, на которой привезли зерно, взобрался Брано:
- Что, мужики, понравилась мука? – толпа ответила восторженным ревом. – С завтрашнего дня начинаем помол. Каждое десятое ведро идет мельнику на деревню. А сегодня – праздник, гуляем, потому что большое дело сделали и от общества нашего большая благодарность мастерам нашим. – И Брано, повернувшись лицом к Вельту и Жаго низко им поклонился. И весь народ, присутствующий возле новой мельницы, тоже склонился в поклоне. Мастера смутились, но не потеряли своего достоинства и тоже поклонились в ответ.
Ольт стоял в сторонке, глядел на весь этот спектакль, но не усмехался, как сделал бы это раньше, а буквально впитывал в себя новые знания и впечатления. В конце концов ему жить в этом мире и с этими людьми. А жить приходилось быстро. Временами он жалел, что в сутках так мало времени. Пора было бежать по другим делам, только не забыть напомнить Жаго с Вельтом, чтобы подумали о тот, как перевести мельницу на речную тягу.
Дел было еще невпроворот и распорядок дня у него был довольно жесток. Утром проводил легкую разминку, только, чтобы разогреть суставы, и потом долго, часа три-четыре занимался единоборствами. К чему-чему, а к этому он относился очень серьезно. Еще в том своем мире он под старость частенько жалел, что мало времени уделял своему физическому развитию. В зрелом возрасте вообще ходил в бассейн и тренажерный зал только для поддерживания формы, дела бизнеса просто не оставляли ему времени на другое. Но сейчас, когда судьба дала ему второй шанс он не собирался его упускать, тем более, что это была возможность не просто развить свое тело, а развить его в нужном направлении. Конечно такие тренировки начинать надо чем раньше, тем лучше, лет эдак в пять-шесть, но он надеялся, что долгие упорные занятия тоже дадут нужный результат. Тут еще оказалось, что он не один такой фанат. Дочка Карно Олента оказалась чуть ли не большим фанатом боевых единоборств и когда он по утрам выходил во двор, который по его желанию огородили высоким забором, она его уже обычно ждала. Ольта даже удивляло такое отношение, и он как-то, вовремя очередной тренировки, спросил: