- И куда же от вас деться? – проворчал Карно, раздраженный неожиданным именем и крестьянским хитромудрием. Помолчал, будто раздумывая и мстительно добавил, – я подумаю. Ответ скажу, после того как поедим. Свельт! Каша готова?
- Уже несу, господин воевода!
Дети, от трех до четырнадцати лет уже толпились возле костров, где кашевары щедро насыпали им в подставленные разнобойные глиняные и деревянные плошки кашу с вяленным мясом. Тут же кучковались бабы и подошедшие мужики. Это дало Карно и Ольту без лишних ушей обсудить свои дальнейшие действия. Но в начале Ольту пришлось коротко отчитаться насчет неожиданного имени и пообещать вечером прочитать прекрасную балладу заморского мореплавателя Архо Меда, оказавшегося ко всему прочему еще и поэтом. Потом подошли Кольт с Серьгой и принесли каши на всех четверых. Стало не до заморских поэтов. Перекусили. Не успели запить обед отваром, как невдалеке уже скопились крестьяне. Невтерпеж им было скорее решить вопросы, связанные в буквальном смысле с их жизнью и смертью. Карно не стал их долго мучить и махнул рукой, подзывая их поближе.
- Ну так что мужики, не передумали под мою руку идти?
Крестьяне, они наверно и в другом мире такие крестьяне – долго запрягают, но быстро ездят. Видно было, что уже на что-то решившись, они от своего не отступят, и даже если кто-то будет возражать, то они только укрепятся в своем решении. Карно только вздохнул, хоть они с Ольтом уже просчитали ситуацию и в сущности он был готов к подобному исходу, но все-таки лишняя ответственность и добавочные хлопоты ложились именно на его широкие плечи.
- Тогда скажите мне, в вашем баронстве еще же есть деревеньки?
- Как не быть, есть еще Медвежий ручей и Березняки. – ответил Кристо, которого крестьяне видно выбрали за старшего, так как молча, но настойчиво выдвигали его вперед. – Было еще две, но одна деревня, во главе которой был Брано уже к тебе ушла, а другая была вотчиной барона Бродра. Но как он пропал, так и о деревне той ничего не слышно. И людей оттуда нет. Наверно ее барон Кредрон первой захватил.
- Понятно. А в Медвежий ручей и Березняки барон тоже дружинников послал?
- А как же! По пять воинов туда и туда. Они там налог собирают.
-Ну что ж, мужики, тогда вот вам мое слово. Выберите мне двух человек в проводники. Они должны будут провести моих воинов в эти две деревни. Свельт! Найди Леко и подойдите сюда.
Через пару минут Свельт и Леко, десятник второго десятка подбежали к костру.
- Вызывал, воевода?
- Да. Соберите с утра свои десятки в дорогу. Пойдете с проводниками в две оставшиеся деревни. Кто куда – решите сами. Там осталось по пятку дружинников Кредрона. И сразу говорю: никаких лихих атак, тихо пришли, тихо повязали. Если будут потери, то лично с каждого спрошу. Не для того воины тренируются, едят кашу и получают жалованье, что бы вы их в бестолковой атаке положили. Помните про разведку. Это ясно? Кредроновских вояк, если останутся живые – на суд жителей деревень. Пусть сами решают их судьбу. Потом возьмете старост и сюда. Будем сразу все вопросы решать, чтобы туда-сюда не мотаться. Все поняли? Р-р- разойдись!
Собравшуюся у костра толпу как ветром сдуло. Карно еще посидел о чем-то раздумывая и позвал десятников трех оставшихся десятков.
- Пинто Лесовик, Смельт Сухостой, берите ваших людей и на охоту. Жду вас завтра до обеда и чтоб без добычи не появлялись. Лано Барсук, расставь свой десяток по двое в караул вокруг деревни.
Карно не ждал никаких неожиданностей, но мало ли что бывает в жизни. Да и тяготы караульные воины должны нести, чтобы не забывали, что находятся на службе. Как говорил Ольт: «Дисциплина, это тот хребет, на котором строится вся армия». И в данном вопросе Карно полностью поддерживал этот постулат. И где только этот сорванец нахватался таких выражений. Карно, сам прошедший в войну путь от простого воина до тысячника, иногда просто поражался точности и емкости некоторых его выражений. Точно сам Единый их ему подсказывает. Кстати вот он и сам подошел.
- Разреши обратиться господин воевода, - вот так всегда, непонятно то ли так тонко издевается, то ли просто смеется. Но точно, что никакого почтения к званию не испытывает. Хорошо хоть, что столь тонкие нюансы чувствует только сам Карно, а все окружающие воспринимают такие обращения на полном серьезе. Но воевода и сам не лыком шит и поэтому он повелительно, но с лукавинкой в глазах, махнул рукой:
- Разрешаю, сотник малой дружины. Что там у тебя?