- Ну мы наберем еще людей. – неуверенно проговорил Леко. Видно было, что он никогда не задумывался над таким вопросом.
- Которых еще надо обучить. Сколько к нам приходит настоящих воинов? А сколько простых ребят из крестьянских семей? Сколько времени уйдет на то чтобы их обучить хоть чему-то? И сколько времени дадут нам бароны? Может ты вообще не успеешь обучить новую дружину. И какой тогда из них будет толк, если ты их как баранов погонишь на убой? Сам говорил про то, как к нам относятся баронские дружинники. И правильно делают. Кем, как не смазкой для мечей будут обычные крестьянские парни? В кои-то веки в этих дремучих лесах появился воевода, который стал создавать войско, а не банду отморозков, а тут лихой полусотник Леко Большой раз и одним махом угробит третью часть своей полусотни. Зато это будет честный бой. Тьфу.
В конце своей речи он уже чуть ли не кричал. Что-то Ольт разволновался не на шутку. Его всегда злили исполнительные деятели, которые ради того, чтобы исполнить приказ начальства или прогнуться перед ним, шли напролом, ломая при этом человеческие судьбы. В той жизни, под самый ее конец, он одел свое сердце в камень, стараясь избавляться от таких людей в своих структурах и не обращая внимания на то, что творится у других. Но сегодня что-то его задело, и он обратил свою злость на не в чем еще не повинную голову Леко. А ведь мог и получить на орехи. Нравы здесь были простые и мальчишка вроде него должен все-таки знать свое место. И ведь доводы эти он уже приводил в долгих вечерних беседах с Карно и вел себя при этом привычно хладнокровно. Нет, с этим детским телом надо что-то делать, видно опять вмешались детские гормоны или что там есть у детей. Хорошо еще Леко спокойно перенес его немного сумбурную пламенную речь. Ольт сконфуженно молчал, боясь, что еще пару слов и полусотник взорвется от ярости и обиды, но тот тоже не горел желанием что-то тут же отвечать. На полянке воцарилось молчание, которое через некоторое время нарушил полусотник.
- Ну ты и дал. Как-то я не задумывался над этим так. И кажется – зря. Однако, надо еще подумать. Ладно, пойдем к костру. Там наверно каша поспела уже. – Леко развернулся к мерцающему сквозь деревья костру. И ни слова об речи Ольта. Тот, посчитав, что не следует будить лихо, пока спит тихо, молча последовал за ним. То, что полусотник пропустил мимо ушей обидные слова давало определенную надежду, что он услышал главное. Вообще-то у Ольта уже был план предстоящего сражения, но ему было нужно, чтобы Леко и сам пошевелил мозгами, а не тупо бросился в атаку. Пускай у него будет что-то другое, пускай глупое и неисполнимое, самое главное дать толчок к пониманию того, что все защитники, как и его собственная жизнь – это не просто трудно восполнимая часть всей деревни, а сама надежда на жизнь всех этих крестьян и надо думать о том, как эту часть попусту не растратить. А там уже, хочешь-не хочешь и до плана сражений дело дойдет. А судя по всему, призадумался полусотник крепко и оставалось только надеяться, что над тем, что надо. В этом Ольту пришлось убедиться, когда Леко поднял его среди ночи.
- Ольт, Ольт, - тряс вялое детское тельце гигант, - да проснись уже. Ну ты и силен дрыхнуть. Я кажется придумал, как нам победить Вриодра и людей не потерять.
- Блин, Леко! Ты не мог подождать до утра?
- Причем здесь блины? – благодаря Ольту и появлению в рационе жителей деревни белой пшеничной муки, местные уже знали, что такое блины, оладьи и даже сладкие пироги. – Я о другом. Да просыпайся уже, соня. Все равно ночь уже на исходе, час петуха кончается, так и так скоро подъем, а то, что я придумал, надо делать сейчас, по темноте.
- Ну я бы не отказался еще немного добрать сна. Да не тряси меня так, горилла! – и видя недоумение на лице Леко, поспешно добавил, - горилла – это очень здоровенная, очень сильная и воинственная и очень… э-э-э, умная и сообразительная зверюга в южных странах.
- Ну ладно, если так. Я вот о чем. Выпустим один десяток к воротам, пусть они матерят и ругают барона. Тот обидится и выскочит их наказать, а мы, пока темно, поставим в засаду возле стен остальные десятки. Они в нужный момент ударят в спину и перекроют путь обратно. Окружим в чистом поле и вырежем всех и крепость потом не надо штурмовать. А? Как тебе?