— Веселенькая прогулка получается! — сказал Ант. — То есть то, что мы в Черном Лесу встретили, еще цветочки! Ягодки нас ожидают на болотах?
«Друиды очень опасны. И очень злы. Хуже этих людей нет ни одного зверя. Если их еще можно назвать людьми».
— Человек вообще самое опасное животное и есть.
Ант неожиданно поднялся, стал ходить по просторной террасе, размахивая руками.
— Да что ж такое! — ворчал он. — Как так то! Мы были почти у цели, и вдруг!
Все обратили свои взоры на Анта.
— Да ты чего, дружище! — спросил я. — Ни с того, ни с сего?
— До тебя будто только что дошло, — изумилась Соня. — Мы уже полчаса об этом говорим.
Ант вернулся к своему плетеному креслу, тяжело опустился.
— Да я все понимаю, — сказал он. — Нервы просто уже на пределе. Ситуация меняется каждый час, все время в напряжении, всегда ждешь какого-то подвоха. То пауки, то зайцы, то волки, то боярышник!
— Борщевик, — поправила его Соня.
— Да знаю я, что борщевик! — вскрикнул Ант. — Все же поняли, что я имел ввиду!
— Тебе нужно отдохнуть, — сказал я. — Всем нам. Мы же не собираемся выходить прямо сейчас? — уточнил я у старика-лесовика.
«Конечно, нет. Вам приготовили один из домиков. Уже вечер, отдохнете, наберетесь сил. У нас есть хороший отвар, целебный, лесной. А вот завтра — в путь».
— Какой у вас тут отвар? — с сомнением спросил Ант. — У вас же экология ни к черту! Сплошная радиация! Мы тут ничего есть не будем!
Старик усмехнулся в белые усы, прокартавил что-то Дрр и другим лесовикам, те тоже засмеялись.
— Да что не так? — удивился Ант, глядя на них. — Я не прав что ли?
— Нет, — ответил старик скрипучим голосом, потом посмотрел на меня, передал мысленно: «мы же такие же, как и вы. Мы пришли сюда издалека, с севера, наша раса даже чище твоих отшельников, Ник. И мы не едим грязную пищу. Ее здесь полно. Но даже хорошо прожаренная, она оставляет в себе заразу. Но здесь много забредает чистой еды, за травами мы ходим в чистый Лес, Большой, как вы его называете. Поэтому ваши опасения совершенно напрасны».
— И что у нас сегодня в меню на ужин? — поинтересовался Ант скептически.
— О-лень! — сказал старик, погладил длинную бороду, медленно поднялся.
— Олень? — удивилась Соня. — Откуда?
Старик только махнул неопределенно за спину.
— Из Большого леса, — перевел я. — Ни разу еще не ел оленя.
Мы поднялись, двинулись за стариком. Я смотрел в его согбенную, но все равно широкую волосатую спину.
Меня обуял интерес, кто же он по классификации Системы? Вообще, эти… люди?
Объект: человек.
Раса: человек дикий, лесовик.
Уровень: 37.
Основные показатели:
Сила 61.
Выносливость 45.
Скорость 30.
Интеллект 95.
Дух 97.
Это не человекоподобный, это настоящий человек. Только дикий. Или как их еще называют — древний.
Уровень довольно большой, но у нашего старика из общины самый пока высокий. О чем это говорит? Что возраст его другой? Ну да, нашему-то за триста лет, а этому лет сто, не больше.
А почему сейчас не указывается возраст, другие физические параметры? У всех растений и животных — медведей, крыс, берез — указывает, а у людей и человекоподобных — нет.
Система ничего на это не ответила. Не посчитала это вопросом, или достойным ответа?
Мы спустились с большого дерева.
Старик-лесовик со своими четырехметровыми сопровождающими повернул направо, попрощавшись до завтра.
Я обернулся. Лес ожил. Толпы зевак уже не было, все разбрелись по своим делам. Через туманную дымку я видел, как они стояли небольшими группами, дети, что с нас ростом, по-детски резвились, качались на веревочных качелях, боролись, прыгали через торчащие корни.
Только картинка никак не вмещалась в мое восприятие: разве могут эти волосатые, обезьяноподобные гиганты всех мастей — от белых стариков, до ярко рыжих или угольно-черных — быть нам родственниками, пусть и дальними?
Дрр смотрел на меня с любопытством, потом улыбнулся своей клыкастой улыбкой, произнес.
— Нык пакар! — и широким жестом указал направление. — Бар!
Мы пошли за ним, стараясь не отставать.
— Бар? — уточнил Ант. — Это то, что я думаю? У них зелье в баре подают?
Соня засмеялась.
Я тоже улыбнулся, попробовал прочитать мысли Дрр.
Получилось.
— Бар — это еда, — сказал я. — Бур — вода.