Значит ему надо найти какие-нибудь предметы, которые сопротивляются изменением демона. Шаман подобрал черный, сглаженный водой камень из реки и быстро проглотил его. И измазал запястья неизменившейся землей. Потом потолкался среди женщин, разглядывая их пожитки, пока не нашел каменную ракушку, окаменелую жизнь, тоже неизменную. Она уже была вделана в ожерелье, и он повесил его на шею.
Защищенный таким образом, он прошел через густой лес к пустынной деревне. Первым делом шаман осмотрел огромный частокол, стоявший на крутом склоне насыпи — и он оказался намного выше, чем могли построить люди Гиллы. Деревья, росшие на склоне — чудовищные, с черным стволом — были настолько причудливой формы, словно их изогнул ветер, дувший со всех четырех сторон сразу; их корни окружали и покрывали большие камни, на некоторых из которых были вырезаны символы и лица — работа демона, несомненно.
Волкоглав дважды обошел внешний край насыпи, потом вошел в деревню через восточные ворота. И опять раскрыл от изумления рот. Повсюду виднелись перекрученные дома из цветного камня с изогнутыми и наклонными стенами; их крыши являлись странной смесью соломы, которую он ожидал, и черепицы, которую он видел только на римских постройках. Отвратительные мерзкие рожи глядели на него со статуй, остатков рухнувших зданий, отовсюду.
В центре деревни стояла башенка, похожая на римские, но круглая; на ее остроконечной верхушке трепыхался красно-золотой флаг с изображением дракона. Все сооружение сверкало белоснежной белизной.
В воздухе чувствовалась сильная вонь — запах демона.
— Илгаван! Бадда! — позвал провидец, но ему ответило только молчание. Где-то там, в путанице невозможных зданий, лежал колодец с двумя заключенными в нем людьми. Но шаман не понимал, как ему войти в эту чащу из камня и дерева.
Он опять позвал, и земля содрогнулась. Разрушенные стены рухнули до основания, воздух треснул, словно бог Таран послал с неба свой тихий огонь. Внезапный порыв ветра отогнал дождь от провидца, и здание перед ним изогнулось на своем основании, по стене побежали большие трещины, сухая глина расслоилась и попадала вниз.
Волкоглав быстро отступил назад, обернув плащ вокруг плеч. Он сражался, стараясь не допустить путаницу в голову, но нервничал.
Через дождь проскакали всадники, маленький отряд на огромных белых лошадях; каждое животное покрывало тяжелая цветная попона. Упряжь грохотала, словно у легиона на марше. На жеребцах ехали серебряные люди, блестящие, но какие-то расплывчатые, словно они вырвались из ледяного ада.
Они, конечно, были нематериальны, словно туман, и расплылись, пока Волкоглав смотрел на них; тем не менее земля продолжала сотрясаться под топотом их коней. Провидец никогда не встречался с такими, но они были воинами, наверняка. Он видел похожих повсюду, от сухих башен Вавилона до холодных границ римской империи. Он присутствовал при пробуждении готов и смотрел, от алтаря, как высокие темноволосые люди в блестящих бронзовых доспехах триумфально скачут вокруг огромных камней этой самой страны, страны бритонов.
Он видел воинов всех веков и стран, но эти были из незнакомой ему области. Как и сам Волкоглав, они были призраками.
Помедлив, он пошел прочь от заколдованной деревни, пригибаясь под дождем, испуганный, но и заинтересованный встречей.
(II)
Низко держа голову под проливным дождем, с блестящим тощим телом, дикая собака устало бежала по берегу реки, бегло поглядывая то на палатки и несчастных фермеров, живших в них, то на густой лес, ограждавший берег. Черномаркер, несчастно сидевший на корточках около вонявшего супа из волчьего черепа, встал, натянул короткий плащ, взглянул на Гиллу — тот был занят собственными мыслями — и пошел в том же направлении, что и собака.
Мальчик был голоден и зол на своего мастера за бесконечные оскорбления. «Мне нужна еда. Неужели он это не понимает?» Живот бурчал, эхо отдавалось в пустых костях. Несмотря на дождь, в воздухе пахло древесным дымом, и этот запах заставил его подумать о хрустящей свинине, поджаренной на костре. Он держался за собакой, скользя по скользкому дерну там, где пес подходил близко к реке, и пробивался через боярышник и терн, слушая глухой шум дождя, бившего по весенним листьям деревьев.
Собака пересекла ручей прямо перед Черномаркером, и они оказались около насыпи, окружавшей захваченную демоном деревню. Секунду или две мальчик сидел под кустом, глядя сквозь орешник на идущую танцующей походкой фигуру мастера, обходившего высокую стену.