Мальчик не понял слов старика, но знал, что тот прав. И когда он станет великим художником и будет, магически, загонять зверей в ловушки и наводить на них копья братьев, он будет следовать традиции Одноглазого.
— Дай мне нарисовать. Пожалуйста. Дай мне нарисовать.
Одноглазый что-то раздраженно пробормотал, но передал мальчику желтые и красные краски, которые сделал на рассвете. Мальчик окунул в них пальцы и сделал на стене желтое пятно. Потом, левой рукой, взял обожженную палочку и вокруг пятна нарисовал силуэт. Он хорошо помнил, как выглядели ребра зубра и нарисовал их. Подом добавил ноги и наполненные силой мышцы зверя. Одноглазый сосредоточился на собственном рисунке, но время от времени поглядывал на зубра, который обретал форму в руках мальчика. Наконец он совсем перестал работать и только смотрел, как его юный ученик рисовал копье, глубоко вонзившееся в шею животного.
— Хорошо, — признался Одноглазый и улыбнулся: — У тебя есть талант.
Мальчик засиял:
— Можно нарисовать медведя? Пожалуйста?
Одноглазый непреклонно покачал головой:
— Медведь охотится на людей, и его нельзя рисовать на стене пещеры-святилища — он за пределами нашей магии.
— Медведь — самый обычный зверь, — попробовал поспорить мальчик.
— Медведь — больше, чем зверь. Мы рисуем только тех животных, которые убегают от человека. Но не тех, кто нападает на него. Понимаешь?
Мальчик разочарованно кивнул.
— Старик! — в пещеру вполз Тот-Кто-Носит-Красное-Копье. — Скольких мы сегодня убьем, а, старик? — издевательски спросил он. — Ты, вниз! — Он зло посмотрел на сына и тот поспешно выскользнул из пещеры. Красное Копье показал Одноглазому кулак: — Если он будет слишком часто приходить сюда, я начну думать, что ты мешаешь ему стать великим охотником, похожим на меня. И я буду вынужден убить тебя… слышишь меня?
Он исчез до того, как Одноглазый сумел ответить. Охотники собрали копья и меховые накидки, и отправились от утеса на равнину, туда, где оно могли найти зубров и оленей, а также еду для дороги домой — животных поменьше.
Мальчик, ухмыляясь, вернулся в пещеру. Одноглазый, не обращая на него внимания, стоял у входа, глядя на далекие фигуры. Как бы он хотел идти вместе с ними! Он услышал, как мальчик за его спиной скребет стену. Пускай. Наконец мальчик перестал скрести и наступила тишина. В конце концов Одноглазый оглянулся:
— Что ты рисуешь, малыш?
Мальчик не ответил, продолжая работать. Одноглазый подполз к нему.
И задохнулся от ужаса. Он отбросил мальчишку от стены и попытался стереть из изображения охоты полностью нарисованного человека.
— Нет! — закричал мальчик, но потом замолчал. Охряная краска была слишком сухой — художнику удалось стереть только руку. Он посмотрел на зубра с копьем в шее, потом на мальчика и его покрытое пылью лицо побелело от страха.
Когда охота вернулась, один из охотников был мертв. Но они принесли его, растянутым на мехах, и положили на два перекрещенных шеста. Его левая рука была оторвана над локтем и он умер от потери крови. Одноглазый услышал слово «медведь» и понял, что произошло. Потом его взгляд перешел на убитых животных и нашел зубра, в шею которого глубоко вонзилось копье.
Той ночью все женщины горевали. Охотник лежал в мелкой яме на краю лагеря, и его жена втерла охру в его холодное как лед тело, плача и стоная каждый раз, когда проносила руку над сильной грудью мертвого мужа. Ярко горел огонь, освещая мрачные вытянутые лица детей и женщин, сидевших на корточках вокруг него. Красное Копье сидел в стороне от племени, его взгляд вновь и вновь пробегал по темному входу в пещеру и по сидящему на корточках Одноглазому, который глядел на собрание.
Внезапно он прыгнул к огню, и пнул горящую ветку:
— Старик, что сегодня случилось с твоей магией? — проорал он, глядя на фигуру в пещере. — Почему ты не спас его? — Он повернулся и посмотрел на мертвого охотника; в его глазах стояли слезы, но скорее слезы разочарования и гнева, чем печали. — Он был хорошим охотником. Он убил для племени много зверей. Почти так же много, как я! — Резко повернувший, он поднял огромный стиснутый кулак: — Старик, если твоя магия работает, почему ты не спас его?
Из кольца выпрыгнул охотник и схватил Красное Копье за плечи:
— Одноглазый не может знать то, что невозможно узнать. Он просто загоняет духов животных в наши ловушки!