Стоя у покойничьих ворот, она смотрела на вспышки огня, освещавшего лица толпы, беспокойное хождение взад и вперед, пляски и прыжки… слушала смех, музыку и далекое завывание ветра, раздувавшего огонь и заставлявшего пламя яростно и опасно наклоняться к югу. И спрашивала себя, где, во всем этом хаосе, должна быть мама.
Мама всегда поддерживала ее, она была так добра с ней, так ласкова. Джинни жила в доме на старой дороге с того времени, когда ее настоящие родители погибли в огне. И по ночам, когда домом завладевал ночной кошмар, мама всегда утешала Джинни. Очень скоро Джинни начала считать ее своей настоящей мамой, и вся печаль и горе быстро растаяли.
Где же Мама? Где она?
Она увидела мистера Бокса, который медленно шел через толпу, держа печеную картофелину в одной руке и стакан пива в другой. Она побежала за ним и дернула его за сюртук. Он едва не задохнулся своей картофелиной и нервно оглянулся, но тут же услышал ее голос и, хмурясь, нагнулся к ней. Отбросив прочь остатки картофелины, он поставил стакан на землю.
— Привет, Джинни, — озабоченно сказал он.
— Мистер Бокс, вы видели мою маму?
Он опять с беспокойством посмотрел на нее, его доброе лицо превратилось в беспокойную маску, борода дергалась:
— Видишь ли… сегодня она готовится к приему.
— Приему кого? — спросила Джинни.
— Ну, Цирика, конечно. Героя войны. Человека, который придет к нам. Он, наконец-то, согласился вернуться в деревню. Предполагалась, что он придет три года назад, но он не сумел.
— Мне до него нет дела, — сказала она. — Где моя мама?
Мистер Бокс успокаивающе положил руку на ее плечо и покачал головой:
— Почему бы тебе не пойти и не поиграть, ребенок? Именно это ты и должна делать. Я только владелец паба. Я не Организатор. Ты не должна… ты не должна даже говорить со мной.
— Меня отвергли, — прошептала она.
— Да, — печально сказал он.
— Где моя мама? — упрямо спросила Джинни.
— В деревню придет важный человек, — сказал мистер Бокс. — Великий герой. Большая честь для нас… и… — Он заколебался, но все же добавил, тихим голосом: — И он принес с собой то, что сделает эту деревню более надежным местом…
— Что именно? — спросила Джинни.
— Некоторое знание, — ответил мистер Бокс и пожал плечами: — Это все, что я знаю. Как и все окрестные деревни, мы должны сражаться, чтобы сдержать захватчика, и это тяжелая битва. Мы все долго ждали этой ночи, Джинни. Очень долго. Мы поклялись этому человеку. Очень давно, когда он сражался, чтобы спасти деревню. И сегодня мы исполним ту клятву. Каждому из нас отведена своя роль…
Джинни нахмурилась.
— И мне? — спросила она, и поразилась, увидев, как большие слезы потекли по щекам мистера Бокса.
— Конечно, Джинни, и тебе, — прошептал он и, кажется, подавился словами. — Я удивлен, что ты не знаешь. Я всегда думал, что дети знают все. Но все это работает своим путем… есть правила… — Он опять покачал головой. — Мне не сообщили… я не знаю.
— Но почему все так ужасно относятся ко мне? — спросила Джинни.
— Кто это, все?
— Мик. И Кевин. Он назвал меня кукушкой…
Мистер Бокс улыбнулся:
— Они просто тебя дразнят. Им сказали кое-что о том, что произойдет сегодня вечером, и они ревнуют.
Он выпрямился и глубоко вздохнул. Джинни посмотрела на него, его слова медленно проникали в нее:
— Вы хотите сказать, что сегодня вечером что-то произойдет со мной?
Он кивнул.
— Ты избрана, — прошептал он. — Когда твои родители были убиты, к тебе послали Мать, чтобы приготовить тебя. Сегодня вечером тебе придется сыграть очень особую роль, Джинни, и это все, что я знаю. Сейчас иди и играй, ребенок. Пожалуйста…
Внезапно он посмотрел в сторону от нее, на танцоров. Джинни тоже посмотрела на них. Пять мужчин смотрели на нее и мистера Бокса, двух из них она узнала. Один из танцоров слегка покачал головой, и мистер Бокс быстро убрал руку с плеча Джинни. И тут к ним пошла женщина, платье которой было украшено настоящими цветами, а лицо напоминало камень. Мистер Бокс грубо оттолкнул Джинни от себя. Убегая оттуда, на всякий случай, она услышала, как женщина сильно ударила мистера Бокса по щеке.
5
Костер горел. Он давно уже должен был стать сияющей кучей углей, но все еще горел. И у Скорроуменов уже давно должны были кончиться силы, но они все еще плясали. Через наполненный дымом холодный ночной воздух плыли сияющие искорки. Звенели колокольчики, слышался стук дубинок. Ветер приносил голоса и смех, танцоры упрямо танцевали и танцевали моррис.