Где-то очень далеко голос священника пропел приветствие, и Джинни сумела разобрать слова:
— Добро пожаловать обратно, в Скэругфелл. Мы выполнили нашу клятву. Твоя жизнь начинается вновь.
За первой тенью последовала вторая, поменьше, и вместе с ее темнотой и холодом пришло рыдание, словно заплакал ребенок. Но плач далекий и колеблющийся. Джинни увидела, как эта вторая тень тоже приняла форму за Скэрроуменами и потекла в деревню.
Когда обе тени исчезли, Скэрроумены опять сомкнули ряды, и тут издали, с площади, от жарко горевшего огня, раздался неземной вой — кошмарный ветер, казалось, приветствовал каждого новоприбывшего. Джинни не могла сказать, что произошло с призраками, и ее это не интересовало.
Рука Матери коснулась ее лица, потом плеча, заставила ее повернуться и опять посмотреть на железные ворота.
— Эти двое из его рода, — прошептала Мать. — Они тоже умерли за нашу деревню много лет назад. Смотри! Это Цирик…
Тень, которая приближалась из-за ворот, не походила ни на что, что Джинни могла себе вообразить. Она не могла даже сказать, был ли он животным или человеком. И он был огромен. Двигаясь, он раскачивался и, казалось, с трудом приближался через тьму, словно его волокли. Расплывчатый силуэт, тень на тьме, пустота на фоне света, мерцающего среди деревьев. Похоже, что из его головы тянулись ветки и завитки. И он что-то говорил — словно вода клокотала в невидимом колодце.
Она видела только его, в мире вообще не осталось ничего, кроме него. Он него страшно воняло. Его единственный глаз сверкал в свете костра.
Один был слеп… один был мрачен…
Ей показалось, что, увидев ее, он засмеялся и посмотрел за деревья и земляные стены, окружавшие церковь.
Он вытолкнул что-то вперед, тень, человека, пропихнул его через железные ворота. Джинни захотелось закричать, когда она увидела эту тень с вывихнутой челюстью, пустыми глазницами и сползшей плотью. Изорванное существо похромало к ней, подняв руки и вытянув костяные пальцы… череп открыл рот, приглашая… приглашая ее к поцелую, который, знала Джинни, будет концом ее жизни.
— Нет! — закричала она и бешено забилась в руках Матери. Мать, казалось, разозлилась.
— Даже сейчас он издевается над нами! — пробормотала она, а потом крикнула: — Отдайте Жизнь за Мертвого! Отдайте ее сейчас!
Стоявший за Джинни Кевин внезапно закричал, а потом побежал к железным воротам, плача и крича, увлекаемый невидимой рукой.
— Не дайте ему забрать меня! Не дайте ему забрать меня! — кричал он.
Он пробежал мимо ужасной фигуры и вошел в мир за воротами. Воздух схватил его и унес в темноту, как лист, подхваченный штормовым ветром. Через мгновение он исчез.
Огромная тень отвернулась от проглотившей Кевина темноты и потекла к кругу вязов. Руки мамы, лежавшие на плечах Джинни, толкнули ее вперед, в объятия призрака.
Внезапно призрачный труп остановился, его руки опустились. Широко раскрытые глаза смотрели в никуда, в небытие. Из его костей послышался голос:
— Это она и есть? Разве она из моего рода?
Мать громко ответила, что это действительно она. И она действительно из рока Цирика.
Тень, казалось, повернула голову и стала внимательно разглядывать Джинни. Она какое-то время глядела на девочку сверху вниз, потом накинула на голову изорванный капюшон. Капюшон скрыл ее лицо. И все создание начало таять, уменьшаться, съеживаться. Джинни услышала, как мама сказала:
— Пятнадцать сотен лет во тьме. Твоя жизнь спасла деревню. Наша клятва исполнена, ты вернулся. Добро пожаловать, Цирик.
Что-то извивалось под изодранным капюшоном.
— Вперед, дитя, — сказала Мать. — Возьми зайца. Возьми его!
Джинни заколебалась. Она посмотрела кругом. Скарроумены, похоже, улыбались под своими масками. Рядом стояли еще две девочки. Каждая из них держала дрыгающегося зайца. Мать отчаянно замахала руками:
— Джинни, давай. Страх окончился, на сегодня. Ты больше не отверженная. Только ты можешь коснуться зайца. Ты — из его рода. Цирик выбрал тебя. Быстро возьми его. Принеси его. Принеси его сюда.
Джинни, на спотыкающихся ногах, шагнула вперед, протянула руку под вонючие лохмотья и нашла перепуганное животное. Прижав коричневого зайца к груди, она почувствовала поток из прошлого — голос, мудрость, дух человека, который вернулся. Деревня сдержала обещание, данное пятнадцать сотен лет назад, когда он отдал жизнь за Скэругфелл, также известный как Место Матери.
Цирик вернулся домой. Великий охотник вернулся домой. Теперь у Джинни есть он, а у него — Джинни, и она станет великой и мудрой, и Цирик будет ее губами говорить мудрые мысли, которые он узнал в Темноте. Заяц умрет в свое время, но Цирик и Джинни будут делить человеческое тело до тех пор, пока оно не уйдет само.